Вит во все глаза смотрел на собеседника, лихорадочно просчитывая ситуацию. Откуда он узнал про библиотеку? О ней не знали ни семинаристы, ни остальные деятели церкви. Только настоятель, его помощник и отец Зелот. И откуда он узнал, что Вит тоже про нее пронюхал? Случайно, конечно, пронюхал, но это не важно.
— Это какие еще органы? Городская стража, что ль? — попытался он изобразить презрительную физиономию.
— Нет, мой юный друг. Вами займется отец настоятель.
— А с какого такого рожна, — набычился Вит, — ему разбираться с лучшим учеником семинарии?
— Во-первых, у вас за поясом книжица магическая есть, по монастырским меркам богохульная, а во-вторых, вот это зерцало, — кивнул старичок на футляр. — Разбитое, конечно, но я могу и восстановить. И все, что оно записало, тоже.
Вит понял, что пора делать ноги и желательно с уликами, которые потом можно будет срочно уничтожить. Он попытался сдернуть со стола футляр и… кубарем отлетел в центр разгромленного кабака, вместе с лавкой, на которой сидел, отброшенный упругим, невидимым магическим щитом, окружавшим, как оказалось, старика. Дядюшка Сэм, наводивший в помещении порядок, стрельнул глазами в сторону юноши и продолжил работу.
— Он спешил передать вам мою просьбу добавить нам на стол еще закуски и вина, — ласково улыбаясь, пояснил старичок, кидая на стол перед собой еще один золотой, — и так неловко запнулся за лавку.
— А-а-а… это я сейчас.
Дядюшка Сэм кинулся в подсобку выполнять заказ. Пока он там возился, старичок неторопливо допил вино, убрал футляр Вита в карман своего пыльного плаща и поднялся.
— Книжица та, что тебе добыть надобно, «Адское Пламя» называется. Еще ее «Кровавой» зовут. Переплет имеет кожаный, красный. Тиснение сверху золотое на обложке имеется — в виде круга. А в нем квадрат со звездою Алексиса Великого вписан. Маг был такой в древности. Давно жил. Очень давно. Это я тебе поясняю, чтоб ты книжицу ту опознать мог. Добудешь, зерцало целым и невредимым верну и беспокоить больше не буду.
Ошарашенный Вит поднялся с пола.
— Ты кто, дед?
— Сестричку свою узнавать надо, — усмехнулся старичок, превращаясь в сексапильную пастушку, которую недавно юноша лицезрел в зеркальце Мастера Торма. — Откушай братец, угощаю, — кивнула она на стол, на котором сиротливо лежала золотая монета, — подкрепись перед работой.
Вновь превратившись в старичка, странный посетитель просеменил мимо юноши и скрылся за дверью. Только она за ним закрылась, как из подсобки вывернулся дядюшка Сэм с вином и закуской.
— А где этот…?
Вит ответил ему, за каким-то чертом перейдя на язык троллей. Запас ненормативной лексики у них был огромный. Дядюшка Сэм застыл в восхищении. А юноша, спустив пары, ринулся из кабака, захватив презентованный старцем золотой. Он спешил, так как понял, что вляпался по самые не балуйся, и если не выполнит задание шантажиста вовремя, ему хана.
3
Только проскочив пару кварталов, отягощенный заданием и шишкой на затылке, Вит наконец-то взял себя в руки и перешел на шаг. Вскоре его нагнала повозка с развеселыми семинаристами внутри.
— Давай к нам, Витор, а то на вечерню опоздаем! — крикнул ему Гед, натягивая вожжи.
Юноша запрыгнул внутрь, перехватил поводья и яростно хлестнул ими тяжеловоза. Повозка рванула вперед.
— Какая муха тебя укусила?
— Что с наемниками?
— Все путем. Хрен кто найдет.
— Вы что, грех на душу взяли? — испугался Вит.
— Окстись! — обиделся Гед. — Веточками в овраге забросали, чтоб стража сразу не нашла. Перекантуются там ночку, к утру в себя придут.
— Ф-у-у… ты так больше не шути. Тут пост великий начался. Мы дела благие делать должны, а не непотребства всякие. Господь не примет, коль дела неблаговидные делать начнем, братия.
Чем более приближались они к монастырскому подворью, тем благостнее становился тон юноши, мозг которого автоматически перестраивался на общение со святыми отцами, уже принявшими сан. Подоспели вовремя. Телега въехала на подворье со звоном колоколов, зовущих прихожан к вечерне. Семинаристам в этом служении отводилась роль хора мальчиков, а потому они гурьбой повалили в церковь и заняли свое место на хорах. Проповедь отца настоятеля была на этот раз удивительно краткой, а потому служба не затянулась. Причину этого семинаристы поняли, как только прихожане разошлись, и монастырские ворота закрылись.
Проповедь отца настоятеля была на этот раз удивительно краткой, а потому служба не затянулась. Причину этого семинаристы поняли, как только прихожане разошлись, и монастырские ворота закрылись. Отец Илерей знаком приказал будущим служителям Господа не расходиться.
— Дети мои, — смиренно сказал он им, — завтра у всех у нас очень трудный день. Кто об этом забыл, хочу напомнить: в следующую ночь вся нечистая сила начинает праздновать Фаллоуин, на котором будут славить Рогатого и справлять шабаш на Плешивой Горе. Во избежание разгула нечисти, наши святые отцы, принявшие сан, неустанно будут читать молитвы, как этой ночью, так и завтра, и послезавтра. К ним присоединятся и маги Вавилота. Так что вражды с ними не чинить, а из келий по ночам не выходить без великой надобности. Да и надобности справляйте там, где молитесь. Горшки в ваши кельи уже поставлены.