— Хорошо, графа вычеркиваем, — запальчиво согласился Олет. — Тогда у нас на подозрении находятся Пургон, его жена ключница, эти двое новеньких, что одинаковы с лица, конюх, садовница и повара, которые уже не первые сутки бухают! Кстати, а на что они, хотелось бы знать, гуляют?
— Наши ботинки и туфли пропивают, — скорбно согласился с Олетом Вит.
Ксанка с братом потупились. Им стало стыдно.
— Мне кажется, вы забыли элементарные основы криминалистики, которые я вдалбливаю в ваши головы уже не первый год, — откинулся в кресле Вит, старательно изображая из себя уставшего от глупости учеников ментора. — Вы забыли задать себе главный вопрос: зачем кому-то понадобилась ваша туфля? Даю намек: преступник полный идиот. Догадайтесь, почему?
— Почему украли туфлю? — потребовал уточнения Олет.
— Почему преступник идиот? — склонила головку набок Ксанка.
— Второй вопрос связан с первым напрямую. Так что начнем с вас, мисс.
— Если бы вор не был дурак, он бы украл себе обе туфли.
— Совершенно верно! — похвалил ее Вит.
— А может, он умный, — возразил Олет, — но одноногий.
— А может, он умный, — возразил Олет, — но одноногий.
— Угу, — грустно согласился Вит, — с безразмерной стопой. На него и мой ботинок полезет, и твоя туфля, и графа, и туфелька Ксанки… Нет, ты знаешь, цвет волос сестренки тебе больше к лицу.
Ксанка захихикала так радостно, что обстановка за столом сразу разрядилась.
— Ладо, господа, не буду вас мучить. Как собаки находят след?
— По запаху, — пожал плечами граф.
— Снежная свора! — ахнула Ксанка.
— Кто-то хочет на нас натравить адских собак, — дошло и до Олета.
— Мы пропали, — затрепетал граф.
— Спокойствие, только спокойствие! — Вит выставил корзинку на стол. — Я как истинный профессионал все предусмотрел и уже принял меры.
— А что там? — сгорая от любопытства, спросил граф.
— Наше безотказное оружие в борьбе против снежной своры, — таинственно пошептал Вит.
— Ну же, покажите, — заерзал от нетерпения Амстервиль.
Вит перевернул корзинку, высыпая на стол связки чеснока и зеленые, еще не просушенные листья гномьего табака.
— А теперь главное, — из кармана штанов глава сыскного агентства извлек четыре флакона с надписью «Настойка корня валерианы».
— Это зачем, сэ-э-эр? — впервые за это утро рискнул подать голос Пургон.
— Кошек приманивать, — любезно пояснил Витор. — Пока снежная свора за ними носиться будет, мы всегда успеем от них сбежать. Теперь перейдем к повседневным средствам личной безопасности. Предлагаю всем, у кого пропала туфля, раздеться…
— Прямо здесь? — захлопала глазами Ксанка.
Вит проглотил слюну, покосился на оживившегося графа и Пургона…
— Нет, в своей комнате. Олет, у двери покарауль. Вдруг снежная свора раньше времени придет. Короче, надо натереться чесноком так, чтобы отбить свой естественный запах. Да, и не в коем случае не расставаться со своей единственной туфлей!
— Это еще зачем? — спросил Олет.
— Если нарвемся на снежную свору, кидаем туфлю от себя подальше, свора идет на запах, который в нем сохранился, а мы удираем во все лопатки!
— А табак зачем? — поинтересовалась Ксанка.
— Мы обернем табачными листьями обувь, которой, я надеюсь, снабдит нас граф (наверняка в замке есть несколько лишних пар башмаков и туфель подходящего размера), и ядреный табачный дух отобьет у своры всякую охоту продолжать преследование.
— Ах, вы все продумали, — прижал ручки к сердцу метросексуал. — Вы знаете, Витор, когда вы рядом, мне так спокойно…
— Так, всем срочно пройти процедуру растирания, — заторопился Вит, выскакивая из-за стола.
Он по широкой дуге обогнул кресло графа и поспешил в сторону своей спальни.
— Пургон, — величественно распорядился Амстервиль, — позаботься об обуви для моих гостей.
— Как только все закончите, встречаемся опять здесь! — крикнул уже от дверей Вит.
— И пусть нам наконец-то подадут завтрак, — недовольно добавил Олет.
Минут через пятнадцать все вновь собрались в обеденном зале, который сразу заблагоухал крутым чесночным ароматом. Дух был настолько крутой, что бедный граф Амстервиль, который пришел последним, стоял, пошатываясь в дверях, не отрывая надушенный платочек от носа. Внутрь входить он не рисковал.
— Пургон! — шумел неугомонный Олет, которому никакой аромат не мог отбить аппетит. — Так где же наш завтрак?
— Прошу прощенья, сэ-э-эр, — прогундосил дворецкий, из носа которого торчали ватные шарики, — завтрак будет подан, как только моя жена вернется из города, сэ-э-эр.
— Опаньки, — насторожился Вит. — Когда ушла? Что там забыла?
— Ушла за провизией, сэ-э-эр.
— Как она посмела покинуть замок, не спросив у меня разрешения? — возмутился граф.
— Прошу прощения, сэ-э-эр, но раньше на это не требовалось разрешение. У нас кончился свежий хлеб, зелень. Из чего же делать завтрак, сэ-э-эр?
— Насчет зелени не понял, — расстроился Олет, сообразив, что завтрак откладывается. — У вас что, в парке шпинат, петрушка не растет?
Как человек сугубо городской, он не подозревал, что перечисленная зелень обычно растет в огороде.
— В нашем парке много чего росло, сэ-э-эр, до того как вы начали ловить преступника, — недовольно сказал дворецкий.