— Вы поставили меня в неловкое положение перед моими гостями, и за это будете немедленно наказаны! — Граф демонстративно шлепнул дворецкого салфеткой по щеке. — Пусть это послужит вам уроком. Эту мерзость убрать, — кинул граф Амстервиль величественный взгляд на овсянку, — и предоставить пищу, достойную истинных дворян!
— И водки гномьей побольше, — добавил Олет.
— Лучше вина, — возразила Ксанка.
— А лучше и того, и другого, — махнул рукой Вит. — Должны же мы на сон грядущий расслабиться и заодно поздравить графа с вступлением в права наследства. Имение вам, граф, досталось просто замечательное.
— Вы слышали? Исполняйте!
— Сейчас все сделаем, — клятвенно прижал ручки к груди дворецкий и вместе с новыми слугами бросился в сторону кухни, потрясенно бормоча на бегу: — А граф-то на этот раз попался ничего. Старый хозяин сразу бы в рыло заехал…
Со стороны кухни послышался грохот, лязг, звон разбитого стекла и отборная ругань. Новые слуги с боем брали наготовленную для хозяина пищу, которые повара, поминая старого графа, использовали в качестве закуски. Победила молодость и сила. Стол был накрыт по-новому. Правда, на аппетитно прожаренных утиных и куриных тушках кое где виднелись отпечатки зубов побежденных поваров, но холодные закуски остались практически нетронутыми. На них-то друзья и навалились, периодически поднимая тосты за гостеприимного хозяина. Юному графу много было не надо, чтобы захмелеть, а его доблестную наемную гвардию с устатку развезло чуть ли не быстрее хозяина. Молчаливые молодцы, один в черном, другой в белом, с невозмутимыми лицами старательно подливали всем четверым, способствуя стремительному доведению нового хозяина и гостей до соответствующей кондиции.
— Молодец Пургон, быстро справился с заданием. — Затуманенный взгляд графа остановился на дворецком. — Разрешаю выпить с нами чарку за твоего нового хозяина.
От оказанной чести Пургон аж пустил слезу. В руках его словно из воздуха материализовался бокал граммов на пятьсот, до краев наполненный гномьей водкой. Слуга в белом, сделав свое черное дело, отошел в сторону.
— Ну, за вас, ваше сиятельство! — Дворецкий одним махом опорожнил стакан, плюхнулся в свободное кресло, облокотился на стол, подпер свою сразу потяжелевшую голову рукой и начал наставительно внушать жареному поросенку, пятачок которого торчал из блюда прямо напротив его носа: — А вот я бы на вашем месте сначала помянул усопшего.
И пить за графа Джона Амстервиля следует стоя! — Он грохнул кулаком по столу так, что поросенок подпрыгнул и плюхнулся обратно в блюдо.
За это не выпить было просто грех. Слуги тут же опять наполнили бокалы. Дворецкий потребовал себе два. Ему дали, и он один начал старательно заталкивать в пятачок поросенка. Лишний стакан пришлось отнять. Выпили. Все стоя, дворецкий сидя, а выпив, грохнул бокал об пол.
— За упокойничка! И чтоб, сволочь, больше не вставал и к жене моей, скотина, не приставал! Граф, вы мне сразу понравились, я вас так люблю! — Дворецкий подтянул к себе блюдо и начал целовать поросенка в пятачок.
— Билли, — Вит поднял палец вверх, — наш план сработал. Вы произвели неизгладимое впечатление на челядь. Она вас уже уважает.
— И за это надо обязательно выпить, — радостно потянулся к кувшину с вином Олет. — У меня родился замечательный тост!
Ксанка, хотя и была тоже уже никакая, поняла, что еще один тост она не выдержит и окажется под столом.
— Не пора ли заняться делом, господа? — жалобно простонала она, не зная как еще остановить творящийся за столом пьяный беспредел.
— Желание дамы закон! — Подвыпивший граф был само очарование и галантность. — Ну-с, с чего начнем? — Он уставился мутными глазками на Вита.
— С осмотра места происшествия, разумеется. — Глава сыскного агентства напустил на себя важный вид. — Криминалистика — наука точная. Для начала надо осмотреть тело.
— О как! — радостно сказал Олет. — Учитесь, граф. Шеф у нас ого-го!
Черный и белый слуги страдальчески переглянулись и только что не застонали.
— Гениально, шеф! Надо собраться в дорогу.
Олет поднялся, подхватил со стола штоф с гномьей водкой, сунул его под мышку и потянулся за закуской. На свою беду в качестве закуски он избрал поросенка.
— Не тронь моего графа!
Неравный бой с дворецким был коротким. Не ожидавший такого отпора Олет кубарем отлетел в противоположную сторону обеденного зала, поднялся с пола, потряс головой, вытащил из подмышки штоф, освидетельствовал его. Штоф, как ни странно, не разбился.
— Талант не пропьешь!
Не рискуя больше связываться с агрессивным Пургоном, юноша сдернул со стола менее безопасную закуску, уже изрядно изжеванную поварами.
— Шеф, я готов к работе! — отрапортовал он.
— За мной! — скомандовал Вит.
Покачивающаяся четверка под грустными взглядами новых слуг двинулась к выходу из зала, держась друг за друга. Путь до беседки был долог, но они все же дошли и уставились на пухлый зад садовницы, по-прежнему нацеленный в зенит.
— Что вы можете сказать об этом, господа? — Граф икнул и вопросительно уставился на нанятую им команду.
— Тело сориентировано в пространстве нестандартно, — глубокомысленно изрек Олет. — Граф, вы уверены, что ваш дядюшка был правильной ориентации?