— Так ты точно вообще ни во что не веришь?
— Точно. А почему ты спрашиваешь об этом второй раз?
— Я хочу убедиться в абсолютной силе твоего неверия.
— Мое неверие не только прочно, оно еще и распространяется на все сферы мира материального и нематериального.
— Это хорошо. Тогда, разумеется, ты также не веришь в то, что ни во что не веришь?
— Как, как? — усы жука-мудреца беспокойно зашевелились.
— Если ты не веришь ни во что, то ты так же не веришь и в свое собственное неверие. А раз это так, то твое неверие разрушено.
— Не может быть! — усы жука беспомощно обвисли, но он еще не собирался сдаваться. — Если я не верю в свое неверие, то я также не верю в неверие своего неверия. А двойное неверие восстанавливает неверие изначальное.
— Отлично! — похвалила мудреца Комета. — Продолжай в том же духе! Ведь ты должен не верить в то неверие, которое не верит в неверие первое.
Жук сосредоточенно забормотал, загибая щетинки на одной из шести лап:
— Я не верю в то, что не верю в то, что не верю в то, что не верю в то, что не верю в то, что…
Чем дальше он углублялся в дебри собственного неверия, тем тоньше и слабее становилась паутина его философии. Вскоре она исчезла, как измышления мудрецов-учителей и мудрецов-проповедников.
Переплетения мудреных теорий растаяли без следа, и Комета наконец-то увидела цель своего путешествия к Центру Мироздания — кристалл Вечного Круговорота. Он был похож на многогранный драгоценный камень треугольной формы. Его цвет был трудноуловим и постоянно переходил из желтой гаммы в оранжевую, затем в золотую, затем в янтарную, а потом вновь окрашивался желтизной. Если кристалл находился на расстоянии вытянутой руки Кометы, то он был размером с человеческое сердце. Если расстояние до него равнялось нескольким световым годам, то он был огромен, как черная галактика Кубасура.
Комета не успела оценить размеры кристалла Вечного Круговорота, как его закрыло ослепительно-красное тело гигантского червя. Вновь обретшее плоть Божество Порядка обвило кристалл своими бесчисленными и бесконечными кольцами. Голова червя была обращена к Комете.
— Ты прошла два испытания, самозваная Богиня. Скажи, готова ли ты к встрече с мудростью Вечного Круговорота?
— Ты ошибаешься, Божество Порядка. Я не Богиня. Я хочу получить кристалл Вечного Круговорота, но не думаю, что он может дать мне мудрости больше, чем у меня уже есть.
— Тогда зачем тебе нужен этот кристалл?
Комета задумалась. Вообще-то кристалл нужен был Кубасуре. Кубасура стала ее частью, и вместе с ней «по наследству» досталось и это желание.
Комета заглянула вглубь своей души, пытаясь отыскать среди множества прошлых воплощений сознание черной галактики. Но, к ее удивлению, даже следов Кубасуры там не оказалось. Словно не было между ними никакого союза, словно не соглашалась Комета стать ее воплощением. Но тогда каким образом она черпала силы из черной галактики?
Комета попыталась заглянуть еще глубже, и тут ощутила жестокую боль, которая всегда следовала за обращением к самым далеким воспоминаниям. Комета была потрясена. Оказалось, что даже приблизившись к божественной силе, она не могла до конца познать саму себя! У нее по-прежнему оставались запретные уголки сознания и недостижимые участки личности.
Внезапно у Кометы возникла мысль о том, что никакой Кубасуры на самом деле не было. Вернее, существовал в Хаосе гигантский материальный объект Кур-Башур, который притянул к себе ее звездолет. Но некие потаенные силы разума Кометы сумели противостоять разрушительной мощи черной галактики и вытянуть ее сознание по магической нити, заброшенной принцем Квалдорбаном. А весь разговор и договор с Кубасурой являлись лишь иллюзиями, которые должны были скрыть истинное происхождение магических сил Кометы. Но в таком случае откуда же они произошли на самом деле? Откуда Комета получала помощь и поддержку? Откуда появились птицы Агашвана, Бахарунга и Варахиша, серебряная колесница, запряженная радужными мотыльками, три армии, захватившие город Порядка? Неужели она создала их сама, одними лишь своими ЖЕЛАНИЯМИ? Если она была так могущественна, то почему тогда не могла преодолеть барьеры собственного сознания? Почему самые важные воспоминания скрывались от нее за стеной боли?
Комета поняла, что не сможет ответить на эти вопросы, пока не поднимется еще на одну ступень самосовершенствования. Поэтому она ответила Божеству Порядка:
— Кристалл Вечного Круговорота нужен мне, чтобы я смогла познать саму себя.
— Он не даст тебе такой возможности. Он всего лишь позволит тебе познать весь мир.
— Ты испытал это на себе?
— Нет. Когда-то я был великим магом. Я проник в Верхние Измерения в поисках все новых и новых знаний. Знания давали мне силу, а сила давала власть. Но одновременно с увеличением знаний увеличивался и мой страх. Знать ВСЕ — это слишком большая ноша. Знать ВСЕ — это значит принять на себя всю боль мира. Я не решился сделать последний шаг к Вечному Круговороту. Именно поэтому я остался Божеством Порядка, а не стал новым Богом. Почти целую вечность я охраняю Центр Мироздания от других претендентов на мировое владычество. Мне непереносима мысль о том, что кто-то добьется успеха там, где я потерпел поражение, что кто-то обретет то, чем я овладеть не осмелился. Но сам я никогда не решусь взвалить на себя бремя всезнания и всевластия.