— Нашел! Нашел! — закричал Золг, забыв о необходимости соблюдать тишину.
Комета повела грузовозку в его сторону. Назал и Убак на ходу забрасывали в кузов собранное оружие и запасные магазины, снятые с убитых солдат — как десантников, так и слизняков. Подъехав поближе, Комета увидела, что Золг волоком тянет к ним навстречу тело майора Стопера.
По правде сказать, от самого майора осталось очень мало. Казалось, что Золг тащит полупустой мешок, наполненный чем-то желеобразным.
— Это динамопушка, — сказал опытный Убак, — она дробит кости. Майору не повезло — он попал под прямой выстрел.
Убак помог Золгу забросить тело Стопера в кузов грузовозки.
— Ну, пора возвращаться? — с надеждой спросил он.
Несмотря на то, что воинам нельзя было отказать в мужестве, пребывание в лесу требовало от них напряжения всех душевных сил.
— Возвращаемся! — решила Комета.
Грузовозка покатила в сторону Святилища. Солдаты шли рядом, не переставая опасливо оглядываться. Но слизняки по-прежнему не показывались.
— Странно, они даже не развесили свои мины, — пробормотал Убак.
— Может быть, они решили оставить нас в покое? — с затаенной надеждой предположил Назал.
Ящер покачал своей большой головой, покрытой чешуйчатой кожей:
— Вряд ли. Насколько я слышал рассказы о слизняках, их считают самым опасным противником именно потому, что они всегда нападают, когда их меньше всего ждешь. До вашего появления мы уже пару раз сражались с ними в лесу. Слизняки вырастали словно из-под земли, а потом опять исчезали среди кустов и деревьев.
Слизняки вырастали словно из-под земли, а потом опять исчезали среди кустов и деревьев. Но эти короткие стычки — просто детские перебранки в сравнении с тем, что они устроили возле Святилища. То ли еще будет…
Когда грузовозка объехала последнее дерево и выкатилась на открытое пространство, Комета увидела пятерых десантников, которые с довольными лицами стояли возле кучи собранного оружия.
— Мы тут время зря не теряли! — бодро произнес один из них.
— Молодцы! — похвалила Комета. — Слизняки не показывались?
— Пока все спокойно, — десантник показал на Святилище, вокруг которого сновали солдаты, собиравшие оружие на поле боя.
— Ла-а-а-адно, — задумчиво протянула Комета. — Чем дольше затишье, тем сильнее будет буря.
— Ты думаешь, слизняки нападут снова?
— Я в этом не сомневаюсь! — твердо заявила Комета. — Сегодняшняя ночь будет тяжелой. Нам надо к ней подготовиться.
— Ночь? — десантник слегка растерялся. — Но на Гавабардане не бывает ночи!
Комета удивленно на него посмотрела:
— То есть как это не бывает?
— Я уже третий раз отправляюсь на полигон, и ни разу не видел, чтобы тут хоть раз стемнело. А наши вахты иногда длились по десять стандартных суток.
Комета на мгновение усомнилась в своем предчувствии. Но затем, бросив взгляд на сплошную серую пелену, затянувшую небо и не позволявшую рассмотреть положение солнца, она уверенно произнесла:
— Я чувствую, что ночь грядет!
Проезжая по полю боя, Комета криками и знаками приказывала всех следовать за собой.
— Довольно собирать оружие! Отходите к Святилищу! Слизняки скоро нападут!
Она не знала, насколько «скоро» это произойдет, но не сомневалась, что следующая атака будет еще более страшной, чем предыдущая. Похоже, того же мнения придерживались и остальные солдаты.
Когда грузовозка доехала до Святилища, Комета увидела, что выполнены и те ее приказания, которые касались поиска средств связи. На ровной поверхности между двумя большими камнями лежали обнаженные тела сержантов Кары, Крута и трех других, имена которых Комета не знала. Здесь же были положены лейтенанты Кугл и Ворг. Кугл возглавлял все подразделения «однополосных» десантников, а Ворг — новобранцев. Одежда, шлемы и бронежилеты командиров лежали рядом.
Не успела Комета открыть рот, чтобы задать вопрос, как ей доложили:
— Мы перетряхнули все доспехи, но никаких средств связи не обнаружили.
— И в шлемах? — спросила Комета.
— Мы проверили их в первую очередь, — с легкой обидой ответили те, кто занимался осмотром тел.
— Может быть, какие-нибудь микрофоны вживлены в уши, в зубы, в череп? — не успокаивалась Комета.
Вместо ответа один из десантников приподнял и повернул голову лейтенанта Кугла. Комета увидела, что его затылок трепанирован, и череп выпотрошен с обратной стороны, так что видны сжатые зубы. Привыкшие к смерти солдаты не испытывали к ней ни малейшего почтения. Тела, утратившие жизнь, воспринимались так же, как и использованные одноразовые магазины от автоматов.
— Будем надеяться, что с майором нам повезет больше! — нарочито бодрым голосом произнесла Комета, стараясь не допустить распространения уныния и подавленности.
Десантники вытащили труп Стопера из кузова грузовозки и начали быстро и деловито снимать его доспехи. Майор, перед которым совсем недавно трепетали все солдаты, теперь стал объектом тщательного и безжалостного исследования.
Комета посмотрела на собравшихся вокруг солдат и сказала:
— Мы запремся в пулеметных башнях. Завалим входы камнями. Огонь будем вести с верхних площадок.
Эта идея была встречена горячим одобрением. Все-таки укрываться за прочными стальными стенами приятнее, чем за камнями и бревнами.