— Мне все равно. Одним безумцем на борту больше, одним меньше.
По мере того, как обитатели контейнеров освобождались от «киселя» в легких, в пассажирском отсеке разливался гул разговоров. Хотя большинство рекрутов не было настроено на откровенные пространные беседы, так или иначе представиться соседям приходилось всем.
В это время длиннорукие и длинноногие грузчики быстро и сноровисто делали свое дело: вытаскивали из креплений контейнеры и уносили их по направлению к челноку. Они делали это так обыденно, словно внутри находились не живые существа, а бездушные механизмы. Некоторые пассажиры, впрочем, также не испытывали от этой операции особого дискомфорта.
Они продолжали разговаривать друг с другом даже тогда, когда их транспортировали к выходу.
Грузчики начали разгрузку с ближайших к выходу ячеек, и постепенно очередь дошла до Кометы и ее соседей. Их контейнеры отнесли к челноку и установили в трюме. Немой пришел в себя и с интересом оглядывался вокруг. В сторону Кометы он больше не смотрел, словно она перестала для него существовать.
На этот раз в челнок погрузили только пассажиров. Должно быть, неодушевленные грузы звездолетчики намеревались переправить вторым рейсом.
Комета вновь испытала несколько неприятных минут во время полета челнока. Посадка оказалась такой резкой, что даже самые стойкие рекруты возмущенно закричали:
— Эй, поосторожней! Не дрова везете!
Но их крики остались без ответа. То ли микрофоны в трюме были выключены, то ли пилот челнока не счел нужным ответить своему «живому грузу».
Затем тряска и болтанка закончились, и Комета поняла, что они опустились на поверхность планеты. Вновь появилась сила тяжести, а вместе с ней пришли слабость и головокружение.
Началась разгрузка. Рекруты прекратили разговоры. Все с нетерпением ожидали, когда их вывезут наружу и когда они наконец получат свободу.
На этот раз переносом контейнеров занимались не управляемые погрузчики и не живые люди, а автоматические роботы. Они были похожи на конусы, двигавшиеся на трех колесах. На верхней части каждого конуса был установлен широкий П-образный захват, которым робот подцеплял контейнер.
— Ну быстрее, быстрее, — шутливо умолял неунывающий Карибло.
Даже спокойный и непроницаемый Мавух жадно ловил каждое движение ближайших роботов, словно старался угадать, который из них направляется к его контейнеру.
Комете также не терпелось увидеть таинственный Гавабардан. Вполне возможно, думала она, именно ради этого произошла ее инкарнация в теле Шаггашуги Гахс-Афан. Комета вновь оказалась в центре противоборствующих государств. Но теперь она имела дело не с людьми и нелюдями на одной планете, а с обитателями сотен или даже тысяч миров, втянутых в космическую войну.
Единственное, что омрачало размышления Кометы — это перспектива нового заточения в какой-нибудь тайной лаборатории. Но она продолжала рассчитывать на удачу. Повзрослевшее тело девушки позволяло ей надеяться и на другие сверхъестественные проявления.
Наконец подошла очередь Кометы и ее соседей. Роботы подхватили их контейнеры и потащили в выходу. Покинув трюм челнока, девушка осмотрелась. Ее глазам предстала большая посадочная площадка, с трех сторон окруженная острыми заснеженными скалами. Да и по самой площадке сильный ветер гнал змейки снежной крупы.
С четвертой стороны виднелась высокая стена из гигантских каменных блоков. В стене имелись лишь одни ворота, их толстые металлические створки сейчас были распахнуты, и в них вливался ручеек роботов-грузчиков. Все внутренние помещения горной крепости были хорошо освещены яркими нитями, протянутыми вдоль стен. Когда куб с Кометой проносили через ворота, она приблизительно подсчитала, что толщина каменной стены составляла около двадцати шагов.
Пройдя через ворота, контейнеры попадали в большое крытое помещение, где их встречали вооруженные эсэсовцы. Под их контролем роботы устанавливали контейнеры на высокий помост. Затем человек из куба каким-то образом оказывался внизу, а пустой прозрачный куб сдвигался в сторону и помещался на площадку подъемника. Подъемник уносил контейнер вниз, а его бывший пассажир под дулами автоматов эсэсовцев становился в очередь к распределительному пункту — полукруглому столу с компьютерами. Офицеры СС и люди в синих халатах сортировали прибывших рекрутов, отправляя их в одну из трех дверей.
Офицеры СС и люди в синих халатах сортировали прибывших рекрутов, отправляя их в одну из трех дверей.
Над распределительным пунктом висела пластиковая панель с написанным от руки приветствием: «Добро пожаловать на Гавабардан!» Рядом был нарисован подмигивающий человеческий череп.
— Ух ты, у местных есть чувство юмора! — воскликнул Карибло, ни к кому конкретно не обращаясь.
И ему никто не ответил. Все рекруты — и вольные, и невольные — были слишком погружены в свои собственные мысли.
В зале стоял гул голосов, за которым Комета не могла разобрать отдельные слова. Ей показалось, что перед ней открылся вид загробного мира, где души умерших поступали на скорый и, скорее всего, совершенно несправедливый суд. Голые существа, недавно проделавшие космическое путешествие в прозрачных контейнерах, теперь послушно повиновались эсэсовцам.