— Где сейчас принц Густав? — спросил Милодар.
— Где этот бездельник, черт побери?! — воскликнул Гермес.
Секретарша послушно закивала сизой головой.
— Как раз поступают данные.
Мужской голос произнес:
— Агент четырнадцать-бис вошел в длительный сон, который продлится сорок минут и за время которого он станет старше на год и два месяца.
— Мы можем его сейчас увидеть? — спросил Милодар.
— Виртуальная реальность не позволяет нам увидеть объект, так как он реально не существует для человеческого зрения.
— Как же вы его контролируете, черт побери?!
— Мы не контролируем, черт побери! — бесплотный голос компьютера передразнил Милодара, но сделал это настолько равнодушно, что даже возмутиться было невозможно.
Милодар перевел дух и обратился к президенту:
— Мне, пожалуйста, джин с тоником. И немножко лимонного сока, две капли.
— Вы забываетесь, комиссар, — ответил на это доктор Гермес-Полонский, и комиссар, спохватившись, криво усмехнулся.
И немножко лимонного сока, две капли.
— Вы забываетесь, комиссар, — ответил на это доктор Гермес-Полонский, и комиссар, спохватившись, криво усмехнулся.
— Старею, — признался он. — Забыл, что я — голограмма. — Он поднялся с кресла, прошел сквозь стену и исчез.
— Почему нельзя просто сказать принцу Густаву, что ему угрожает смерть, что ему пора прервать ВР-круиз и вернуться в общежитие университета? — спросила Кора.
— Чепуха, чепуха, трижды чепуха! — воскликнул комиссар, возвращаясь сквозь стену. На этот раз в одной руке у него был бокал с кубиками льда, в другой — бутылка джина. Он снова уселся в кресло и налил джина в бокал. — Во-первых, он не захочет прерывать круиз, потому что он хочет стать героем, — продолжал Милодар. — Иначе бы он не затеял эту игру, вместо того чтобы защищать второй диплом, по экономике. Для него отступление на этом этапе, да еще при отложенной дуэли, — смерти подобно.
— А во-вторых, — закончил за комиссара доктор Гермес, — это сделать более чем трудно, потому что принц Густав сейчас закодирован таким образом, что он убежден в собственной идентичности Тесею.
— Вот так-то, — согласился с президентом Милодар.
Мужчины торжествующе смотрели на Кору, словно победили ее в отчаянной борьбе.
— Значит, если вы пошлете туда человека и попросите его привести Тесея обратно, то Густав просто не поймет, в чем дело?
— Вы совершенно правы, умница, — согласился Гермес.
— Значит, его надо утащить насильно. И спасти.
Из этих слов всем стало понятно, насколько Коре не хотелось отправляться в дикое прошлое.
— Наша компания, — доктор Гермес-Полонский махнул рукой секретарше, чтобы та не забыла зафиксировать его мудрые и окончательные слова, — никогда не позволит никому в мире прервать ВР-круиз, даже если за этим стоит вся мощь Галактики.
— Почему? — удивилась Кора.
— Потому что мы не сможем сохранить в тайне этот инцидент. И через некоторое время потеряем все — и честь, и клиентуру. Сегодня вы выхватываете из круиза клиента Густава, потому что какая-то сумасшедшая интриганка или выживший из ума оракул прокричали вам на ухо, что его собираются прикончить. А завтра к нам прибежит муж клиентки и потребует ее возвращения, потому что он без нее не умеет делать салат оливье.
— Не преувеличивайте, — заметил Милодар.
— Речь идет не о преувеличении, — рассердился президент «ВР». — Дело в принципе. Люди уходят в круиз, как в небытие, уверенные в том, что они заживут иной жизнью. И если они будут подозревать, что столоначальник может вызвать их, потому что заболел бухгалтер и его некому заменить, то мы можем переходить на торговлю кастрюлями.
— А если мы представим доказательства того, что на принца готовится покушение? — спросил Милодар.
— Пожалуйста. Но я уверен, что вы никогда, ни за что не сможете представить нам таких доказательств. А впрочем, попробуйте.
С легкостью, неожиданной для столь грузного немолодого мужчины, доктор Гермес-Полонский оттолкнулся ладонями, подпрыгнул и уселся на крышку письменного стола. Стол зашатался, но выдержал.
— Но если его убьют, вы будете отвечать по закону! — рассердился Милодар, который не терпел, когда с ним спорят, а тем более спорят убедительно.
— Еще никто не погиб в круизе, если сам того не хотел, — сказал доктор Гермес.
— Значит, кто-то все же погиб? — спросила Кора.
— Дорогая моя умница, — терпеливо сказал президент, который явно симпатизировал агенту номер три. — Разрешите мне объяснить вам, как нельзя и как можно погибнуть в ВР-круизе. Как я уже имел честь вам говорить, уходя в прошлое, вы принимаете образ, происхождение, окружение и, в общих чертах, судьбу своего персонажа. Его жизнь и его смерть. Ваша деятельность в прошлом контролируется весьма относительно, в вычислительном центре существует ваш ввод, и микродатчик, вживленный в вас, подает нам сигнал — пока вы живы, мы спокойны. Если вы погибли — мало ли что может произойти, — сенсоры тут же определяют ваше местонахождение и через несколько секунд извлекают вас из круиза, и вы оказываетесь на операционном столе, где вас собирают по кусочкам.
Почему-то это выражение показалось забавным секретарше, которая уже перестала стрекотать на клавиатуре и внимала президенту, как божеству. Она захихикала. Доктор Гермес цыкнул на нее и продолжал: