— Стой, погоди, — придержал он за рукав собравшегося было идти дальше парня. — Я тебя все же правильно понял? Мертвецы гуляют?
— Мужик, ты с Луны, что ли? — даже поразился парень. — Второй день такая хреновина в городе, даже дети знают, а ты где был?
— Где был, где был… Водку пил, — ответил Валера. — Но ты мне, дураку, объясни на пальцах, ага? Вот себе кто-то помер, а потом именно он встал — и ногами пошел. Так?
— Именно так, — с некоторым оттенком превосходства знающего над незнающим ответил парень. — Помер — и пошел. И не только пошел, но еще и съел тебя. Вкурил?
— Ага, всосал, — кивнул Валера. — А ты еще вот чего скажи… И чего с ними делать?
— По башке их, — лаконично ответил парень. — Тогда они опять помирают. А еще лучше — стрелять.
Парень дернул плечом, и Валера увидел висящую прикладом вверх вертикалку, явно очень дорогую, судя по золотой инкрустации на стволе.
— Сам стрелял? — спросил он парня.
— Нет, — чуть смутился тот. — Только видел издалека. А отец уже завалил одного, соседа бывшего, который к нам во двор забрел.
— Ты где живешь? — уточнил Валера.
— В Жуковке, — кивнул куда-то себе за спину парнишка так, что его длинные волосы мотнулись. — Только мы сваливаем.
— Куда?
— В Вологду. Мы оттуда вообще. Там спокойней, говорят. К отцовским родителям едем, — откровенно изложил всю диспозицию парнишка.
— Сашка! — крикнул неожиданно средних лет коренастый мужик, заправляющий серебристую «эмэлку». — Давай к машине, поехали.
— Иду! — ответил парень, пожал Валере руку и побежал к семье.
Кроме мужика, у которого, кстати, через плечо висела еще одна двустволка, у машины стояла немолодая миловидная женщина и девчонка лет двенадцати. Валера посмотрел им вслед, когда «мерседес» вывернул с заправки, и побрел к своей машине, задумавшись тяжко. Действительно, если рассуждать логично, то никто не оставит труп разлагаться у самой заправочной будки, уж оттащат, наверное, подальше. А вот если он уже пришел таким… несвежим, то могут и побрезговать ворочать, проще тогда запереться и не нюхать.
А вот если он уже пришел таким… несвежим, то могут и побрезговать ворочать, проще тогда запереться и не нюхать. Попахивало-то от него неслабо.
— И чего делать будем? — задал сам себе уже тривиальный вопрос Валера и сам же на него ответил: — В город ехать надо, на разведку. Если мертвецы и гуляют, то именно там. Не ошибусь. А пока своими глазами не увижу — хрен я кому поверю.
Укрепившись в своем решении, Валера загрузился за руль и поехал в сторону Москвы. И уже за первым после заправки поворотом шоссе чуть не налетел на военный блок с тремя бэтээрами и кашаэмкой [10] на нем. Там же крутилось до взвода солдат в полной экипировке и с оружием. Машины они не останавливали и проезжать не препятствовали, но вид у них был настороженный и, как Валере показалось, несколько растерянный.
Еще пара минут спокойной езды, и Валера влетел в город. Пост ДПС на въезде не пустовал, но населяли его не гаишники, а военные на броне. А еще, чуть поодаль от поста, со стороны города, он увидел два тела, мужское и женское, кучами ненужного хлама валяющиеся на асфальте. Так удивился, что даже притормозил, но потом как-то заопасался останавливаться ввиду опорного пункта вояк — а вдруг у них там «не ходи зона», а он предупреждение пропустил? Интуитивно понимал, что это не так, но рисковать все же не стал.
За разгадкой великой тайны ехать далеко не пришлось. У первого же от Кольца светофора бестолково перетаптывался на месте какой-то мужик в сине-оранжевой униформе муниципального работника, даже с какой-то надписью на спине. Если кто и должен был быть ожившим мертвецом, так именно он, потому что с головы до пят был изгваздан запекшейся кровью, а лицо… на ходу Валера даже не понял, есть у него вообще лицо или нет вовсе. Но раз решил убеждаться до конца, то тормознул, на ходу опуская стекло в водительской двери и плавно сворачивая прямо на тротуар — покидать теплый и безопасный салон большой машины не хотелось. «Рэйндж» увесисто и мягко вскарабкался на тротуар и встал, слегка покачнувшись.
В результате такого Валериного маневра окровавленный мужик оказался у него на левом траверзе, прямо напротив окна, метрах в пяти.
— Слышь, чучело! — окликнул его Валера, высовываясь из салона.
Лицо у мужика было, но не все. Уцелела лишь правая его сторона, но и она была покрыта слоем запекшейся крови чуть не в палец толщиной, бурой, уже потрескавшейся коркой. Одного глаза и половины скальпа не было. А еще не было одной кисти на руке, лишь какой-то беспорядочный пучок костей и плоти торчал из рукава. Зато единственный глаз уставился на Валеру с таким выражением, что он с перепугу дал задний ход, чуть не столкнувшись с проезжавшей по шоссе машиной, отчаянно загудевшей.
— Ох… стремный ты какой-то, — доверительно заявил Валера в окно, успев дать по тормозам и чуть перевести дух.
Мертвяк вроде никаких агрессивных действий не предпринимал, просто смотрел на Валеру не отрываясь, и вот этот самый взгляд и лишал духа. Неправильный он был какой-то, нехороший, не положено так смотреть, даже нищим и забитым гастарбайтерам из солнечного Таджикистана. Даже мертвым гастарбайтерам, потому что живым это быть точно не могло, все сомнения отпали сразу.