Кстати, а почему так долго? И чего он разозлился? Даже если принять на веру слова этого негодяя, я никому никаких клятв не давала, поэтому запретов стража не нарушила.
— Я вообще не понимаю, какое вы имеете право лезть в мою личную жизнь! Будь у меня даже десять детей от пяти любовников, вам-то какая разница?
— Никакой, Госпожа, — рассмеялся страж. Услышав это заверение, я расслабилась, и тут он добавил: — Но я рад, что у тебя нет ни одного ребенка и ни одного любовника.
— Ну, знаешь ли! — возмутилась я. — Ты мне лучше объясни, как ты меня нашел?
— Мне помогли Заклятые. Они всегда могут найти одну из сестер, если есть необходимость.
— Та-а-ак, значит. Тогда ответь вот на какой вопрос. Где ты был все эти три недели?
— В деревне, конечно, — опешил страж.
— Понятно. А что подвигло тебя начать мои поиски именно сейчас? Почему не через год? Не через три?!
— Что с тобой, Госпожа?
— Меня интересует, почему ты, услышав из уст моего коллеги, чтоб ему пусто было, эту явную нелепицу, три недели спокойно сидел на месте, а сейчас вдруг вскочил и побежал устраивать мне скандал! Хотя сам говоришь, вы его бреду не поверили!
— Я и говорю: мы не поверили, но меня сбили с толку в гостинице, — поспешил оправдаться страж.
— Это не ответ. Ты мог найти меня гораздо раньше. Почему именно сейчас?
— Нет, не мог! — взвыл страж. — Я не мог беспокоить Заклятых по сугубо внутреннему вопросу! Это наши трудности, они никого, кроме меня, тебя, моего леса, деревни и вашего этнографа не касаются!
— Так. Что же случилось еще?
— Он хочет начать лесозаготовки, — тихо ответил страж. — По всему лесу, в том числе и заповедному.
Боги… И это я пустила его туда…
А ведь Везер Алап предупреждал меня…
Идиотка!
— Хуже другое, — мрачно продолжил страж. — Кто-то проболтался, и он знает — духи леса защитят лес от любой опасности.
— Что ж в этом плохого?
— Он планирует найти и выжечь капище.
— Какое капище?
Страж удивленно воззрился на меня, шокированный моим невежеством.
— В глубине леса, на территории моего двоюродного дяди, стоит общее капище.
— В глубине леса, на территории моего двоюродного дяди, стоит общее капище. Когда у людей бывает беда, или нужна помощь, они идут туда и молятся нужному идолу. Так мы узнаем обо всем вокруг. И если человек идет с чистым сердцем и с желанием найти капище, то лес сам расступится перед ним и покажет дорогу. Ни дикие звери, ни нежить не нападут на путника. Но если кто придет со злыми помыслами, лес не пропустит его. Пока цело капище, мы можем следить за лесом и помогать людям. Но если его уничтожить…
— Но как тогда можно найти капище, если лес не пропустит?
Страж болезненно скривился.
— Среди прочих пакостей городской магии есть одно подлое заклинание — негасимый огонь. Он выжигает лес, а сбить или залить водой его нельзя. Твой Куарт собирается выжигать лес до тех пор, пока тот не сдастся и не пропустит. Сейчас он пытается заставить крестьян бросить все дела и заняться лесозаготовками; как я понял, не хочет нанимать рабочих из города. Скоро он устанет ждать и тогда пойдет напролом…
— Действительно, проходимец, — не удержалась я от шуточки. Шуточка вышла совершенно не смешная.
— Поэтому я обратился к матери, та обратилась к тете, Судье Заклятых, а тетя нашла тебя. Тетя велела передать, ты можешь вернуться в лес.
— Но что я могу сделать? У меня ведь даже Силы нет!
— Да, но это все, чем Заклятые могут помочь лесу. Собирайся. — С этими словами страж решительно поднялся на ноги.
Я не менее решительно осталась сидеть.
— Вот еще! Никуда я не пойду! — упрямо пробормотала я. Неубедительно: сама знала, пойти в деревню — мой долг. Как и получить от начальства строжайший выговор. С занесением в личное дело.
— Пойдешь, Госпожа, — отрезал страж. — Это твоя работа. — С этими словами он вышел в гостиную, оставив меня собираться.
Работа, значит. Долг и все такое. Я тихо взвыла от мысли о том, что меня ожидает в деревне, но больше спорить не стала.
Зато мое лицо озарилось злобной улыбкой, когда я, распахнув настежь двери, вытолкала из спальни два чемодана. Толкала я их ногами: поднять чемоданы было невозможно. Последний писк моды, кстати: городские чемоданы. Кожаные. Жутко дорогие. И совершенно неподъемные.
— Это что? — поинтересовался страж.
— Мои вещи, конечно. Я же на всю жизнь в деревню еду. Вот и запаслась. — Я гордо оглядела свое имущество.
— И кто это должен тащить?
— Ты.
Страж вздохнул, подошел к чемодану, наклонился, поднял. К моему великому разочарованию, поднял довольно легко, без видимого напряжения. Покачал в воздухе. Потом поднял второй и покачал в воздухе сразу двумя чемоданами.
— Нет, Госпожа. Так не пойдет. Ты сама меньше весишь, чем твои чемоданы.
— Это что-то меняет?
Я расстроилась: шутка не удалась.
Страж поставил чемоданы обратно на пол и сел на один из них. Я присела на другой.
— Я и больше могу унести, — серьезно произнес страж. — Но безопаснее будет, если мы пойдем налегке. Собери сумку поменьше, Госпожа. Давай скорее.
— Вот еще! — фыркнула я.
— Госпожа, не спорь, — мягко попросил страж. — Дело слишком серьезное.
Я тяжело вздохнула.