— Вы пишете, — пошелестел уважаемый Алап бумагами, — о том, как прекратили пропажу девушек в лесных деревнях… изложено, правда, смутно, я тут немного стиль поправил, посмотрите, чтобы вам в следующий раз не ошибаться. Еще хорошая гипотеза о двойственном происхождении культуры деревень, расположенных на стыке леса и дороги. — С этими словами начальник протянул мне обе бумаги. Он терпеть не мог «бумажный мусор» и всегда стремился избавляться от работ своих подчиненных, либо отправляя их архив, либо возвращая обратно.
Вот только почему он не сдал их в архив? Странно это.
— Странно, — продолжал Алап, — вы ни словом не упомянули о соглашении с представителями рекрутинговой компании. Поскромничали? Мы узнали об этом, когда они пытались опротестовать договор. Что вы скажете?
— Ну… э…
— Их ходатайство было отклонено. Мы приняли решение поддержать инициативу молодого сотрудника, и теперь вам причитается премия. — Услышав эти слова, я невольно встрепенулась. Премия — это совсем неплохо! Начальник усмехнулся. — В размере пятнадцати золотых.
Мда, что потеряешь, то и вернут. Обидно, но справедливо. Хотя могли бы двадцать дать — пятерочку бы накинули за труды! Я быстро прекратила свои стенания, сообразив — они и накинули пятерочку — сверх десяти золотых, потраченных на откуп от компании. А пять золотых те жулики положили в карман и, как «честные мошенники», болтать не стали.
— Я считаю, вы правильно поступили. Сегодня королевские лицензии на подбор кадров выдаются, мягко говоря, кому попало, они пригоняют дешевую рабочую силу, казне прибыль, а стране убытки! Пора прекращать эту дикую практику! — Алап недолго помолчал, позволяя мне осознать важность сказанного, и продолжил: — Есть еще кое-что. Государственные гостиницы, где вы останавливались, прислали счета.
Я похолодела. Идиотка! Вербовщиков-то подкупила, а в гостиницах стража как представляла? Охранником! Боги, вот влипла! И деньги напрасно потеряла…
— Почему-то вы брали, — продолжал начальник ровным тоном, будто и не догадывался о вызванной им панике, — две комнаты, причем вторую, равноценную, для неизвестного им молодого мужчины, представленного вами как охранник. Как вы это объясните?
— Но устав не запрещает нанимать охранника в городе! — нашлась я.
— Вы считали, вам угрожает опасность?
— Ну… э… просто мера предосторожности…
— Разумно, — похвалил начальник. — И куда этот охранник девался во время перехода от города к городу? Или вы нанимали разных людей? Странно, их описания совпадают…
— Но на королевской дороге устав не запрещает!..
— Знаю, — кивнул Везер Алап, в свое время участвовавший в редактировании устава. — Но ведь от первого города, который вы посетили с охранником, до следующего дорога лежала через изучаемые вами деревни.
— Ну… э…
— Вы ничего не хотите добавить?
— Ну… видите ли… там, в лесу… — в ушах снова прозвучало мрачное: «Об одном молчи: никому не говори обо мне… Никто не должен ведать про службу лесного стража… Я узнаю, если обманешь», — нет, ничего.
Начальник внимательно посмотрел на меня, но не стал настаивать.
— Хорошо, опустим. Я думаю, вы знаете, каким будет ваше следующее задание?
— Ну… э… в общих чертах.
— Хорошо, тогда я не буду вдаваться в детали. — Эта фраза традиционно означала: сейчас все будет аккуратно разложено по полочкам. Я не возражала. Никто не возражал в таких случаях — ни вслух, ни про себя. — В последнее время, как вы знаете, на нас давит Лига Миссионеров. Хотят покончить с варварством в отдаленных районах.
Я неопределенно пожала плечами: кто я такая, спорить с миссионерами? И потом, варварство в отдаленных районах действительно чрезмерно! Если даже сравнительно недалеко от столицы, в какой-нибудь неделе пути творятся всякие…
— Но мы не можем допустить, чтобы они своим просвещением уничтожали уникальные культурные особенности…
Я кивнула.
Ну, не можем.
— Как вы знаете, разработана программа постепенного перехода, по которой роль миссионера выполняет специалист-этнограф, каковой не столько поучает свою паству, сколько изучает ее.
— Да, конечно. — Я даже участвовала в семинарах, посвященных этой проблеме, и руководитель говорил — наши выводы будут доложены общей этнографо-миссионерской комиссии.
— Прекрасно, — обрадовался начальник. — Вот вы туда и отправитесь!
— Простите?
Везер Алап тем временем развернул карту и показал деревеньку. По моим смутным воспоминаниям, именно там я играла роль живого божества. Эти деревни не имели никакого значения для короны, им даже не давали названий, только номера — для придорожных деревень и совсем ничего для лесных. А сами жители, видимо, считали название дурной приметой, по крайней мере, никогда их не упоминали, только ориентиры.
— По-моему, именно там, — подтвердил мои предположения начальник, — вы договаривались с вербовочным отрядом. Как я понял, у вас сложились прекрасные отношения с местными жителями… Вам нехорошо?
— Нет, ничего, спасибо. — Прекрасные отношения, это да! С жителями — может быть, хотя их поклонение скорее утомительно, но страж и Заклятые только и ждут, когда я появлюсь в лесу и начну портить им репутацию! — А нельзя ли?…