— Тогда по одной хлопушке каждому хватит? — предположила я.
— А жертвы?
— Какие жертвы? — не поняла я.
— Те люди, которых убьет нежить.
— Они ведь не станут нежитью, правда?!
— Бывает всякое…
— Да, Тиселе хорошо подготовилась к встрече!
— Она была очень умная Заклятая, — тихо сказала Ашшас.
— И очень гордая.
Я хмыкнула, но спорить не стала. Гордая, так гордая, какая мне разница?
Хлопушки мгновенно расхватали, но осторожный Лоскол велел провести тренировку, благо хлопушек было ящиков десять. Тут же оказалось: неважно, как ты держишь эту гадость, главное, что ты при этом думаешь. Поэтому воином пришлось спешно учиться концентрации внимания. Ватра злорадно ухмылялся и говорил: его изделия не для средних мозгов.
У Заклятых не возникало проблем с концентрацией, зато были проблемы с иммунитетом, поэтому Ватре пришлось отвлечься от королевского отряда и заняться модификацией своего заклинания. Когда все со всем разобрались, целых хлопушек остался всего один ящик. Каждый воин взял по одной и вышел на улицу, где их строил капитан Лоскол. В холле остались только мы со стражем, Ватра, Ашшас и Судья. В ящике сиротливо лежала одна-единственная хлопушка. Биро Итель выразительно посмотрела на нас с Ашшас, поняла: мы не собираемся оспаривать ее старшинство, и величественно удалилась с последней хлопушкой.
— А мы? — переглянулись мы с Сирк.
Ватра засмеялся, направил руку на металлическую мишень, на которой все тренировались; мишень полыхнула и оплавилась, после чего торговец взял свою девушку под руку и вывел на улицу.
Мы с Орсегом остались вдвоем.
— Могли бы и мне хлопушку оставить, — недовольно пробурчала я.
— И все тебе неймется, Госпожа! Хватит с тебя, навоевалась!
Мне его тон совершенно не понравился. Чует мое сердце, меня ждет очередная нотация.
— Ты все еще сердишься? — робко спросила я.
— А ты как думаешь, Госпожа? — взорвался страж. — Ты меня оскорбляешь, потом говоришь — сделала это нарочно, чтобы иметь возможность умереть без помех, а теперь ждешь похвалы?!
— Если бы не моя идея, мы бы их никогда не нашли!
— Да, только когда мы подоспели, тебя уже допрашивали на полную катушку!
— Но вы же подоспели! — защищалась я. — И вообще, ты обещал простить любой мой поступок!
— Когда я мог сказать такую глупость?!
— А в доме твоей матери. Вспомни… я велела тебе это забыть… но сейчас можешь вспомнить… вспомнить… вспомнить…
Орсег тряхнул головой, выпутываясь из моих чар.
— Ты самая коварная Заклятая, которую я когда-либо видел! Ты уже тогда знала, как поступишь?
— Предполагала. Решила подстраховаться, вдруг понадобится?
— А зачем мне было забывать обещание?
— Иначе не получилось бы сюрприза, — обворожительно улыбнулась я. — Кстати, как ты меня нашел, да еще так быстро? Здесь ведь машина работала.
Теперь пришел черед стража улыбаться. Он осторожно расстегнул ворот моей рубашки.
— Вот, посмотри.
Я подозрительно ощупала ворот. К нему был пришит продырявленный в нескольких местах желудь, который я сорвала в городском парке. Как я его раньше не заметила? Не иначе, заколдовали. Даже понятно, кто.
— Твоя подруга с браслетом подала мне прекрасную мысль, — сообщил Орсег. — Я тайком нашил на твою рубашку желудь с моего дерева — и смог через него слышать все, что ты слышишь и знать, где ты находишься. Неужели ты думала: я отпущу тебя одну неизвестно куда, какой бы предательницей не считал?
— Ах, ты!..
— Договаривай, Госпожа, — предложил Орсег.
Неужели ты думала: я отпущу тебя одну неизвестно куда, какой бы предательницей не считал?
— Ах, ты!..
— Договаривай, Госпожа, — предложил Орсег. — Кто я? Гнусный обманщик, который защищает тебя, не спрашивая твоего согласия?
— Прекрати! — обиделась я. — Но ты мог бы сказать.
— Иначе не получилось бы сюрприза.
— Сволочь, — наконец припечатала я. — Это невежливо — лезть в мою личную жизнь.
— Об этом мы уже разговаривали, — усмехнулся Орсег. — Ты знаешь мои мысли о твоей «личной жизни».
— Да уж… — проворчала я, отрывая желудь. — Спасибо за заботу, но больше он мне не понадобится.
— Надеюсь, — страж взял желудь и спрятал его в карман. Не иначе как задумал снова пришпилить его, как только я расслаблюсь! — Ладно, Госпожа. Если мы все обсудили, пойдем на улицу, к остальным?
— Можно подумать, это я нас задерживаю!
Страж благоразумно пропустил мои слова мимо ушей и вывел меня на улицу. Я чувствовала себя почти нормально, хотя действие иммунитета после поломки машины все еще сказывалось, поэтому я не протестовала против того, чтобы страж меня поддерживал. И плевать, как это смотрится со стороны!
На улице было темно. Даже масляные фонари, освещавшие округу, когда я подъезжала к дому, не горели. Отряд королевских воинов стоял в полной боевой готовности. И не двигался. Рядом сбились в кучку Заклятые во главе с Судьей. И тоже не никуда не двигались.
Ватра и Лоскол бегали туда-сюда и отчаянно спорили.
— Что происходит? — изумилась я.
— Свет, — сообщила мне Судья. — Эти твари гасят любой свет, кроме волшебного.
— А Заклятых слишком мало, — добавил Лоскол, — чтобы обеспечить отряд светом.
— А в темноте всех перебьют поодиночке, — догадался Орсег.