— Если хочешь, я останусь с тобой.
— Да. Хочу.
— Тогда я остаюсь. — С этими словами страж уселся на мою кровать.
— Эй! — возмутилась я. — Нашел куда усаживаться! В уличной одежде прямо на кровать! Другого места не нашел?
— Одежда у меня совершенно чистая, — возразил страж, послушно перебираясь на стул. — Она вообще никогда не пачкается.
— Кстати, а почему? — с любопытством спросила я. — Не промокает, не пачкается? Да и ты тоже…
Страж ухмыльнулся.
— Свойство нечисти, Госпожа. Видишь, как выгодно быть духом леса?
Я пристально всмотрелась в его лицо и покачала головой.
— Будет тебе! Ты вполне материален, а одежда твоя и подавно. Кроме того… — Я провела рукой по ткани куртки. — Я ведь чувствую здесь магию и вовсе не лесную.
— Какая же ты зануда, Госпожа, — вздохнул Орсег. Я изумилась его наглости. — Испортила такую красивую сказку. Стражи действительно не мокнут под дождем — мы ведь природные духи. А зачаровывать одежду мама научилась у тети, когда намучилась со мной в детстве.
— Часто в грязь падал? — подколола я.
— И падал, и штаны на заборах рвал, — серьезно подтвердил страж. — Мы растем как обычные человеческие дети с теми же маленькими горестями и радостями, Госпожа.
— Тоже мне! — фыркнула я. Я в детстве не бегала где попало, не лазила через заборы и не падала в лужи. Основная часть синяков и ссадин, а также порванной одежды приходилась уже на взрослую жизнь, подготовку и работу этнографа. Но можно ли меня назвать обычной?
— Ладно, Госпожа. Если ты не можешь выйти из дома, то чем займемся?
— Сейчас — спать.
Я настрою браслет и подожду рассвета, чтобы проследить, все ли у Сирк в порядке. А потом можно выспаться.
— Рассвет уже близко, Госпожа. Можешь не ложиться.
— Ладно. Подождем так. Заодно осмотрим, не пропало ли чего. Дождь-то как, закончился?
— Да, и тучи уходят.
— Ой! — От испуга я села. — Я совсем забыла! Я же не взяла с собой конверт начальника! А у нас в вещах копались! Боги, это полный провал!
Я бросилась к своей сумке, но в ней конверта не было. Я похолодела.
— Они взяли его с собой. — В полной панике я обернулась к стражу. — Мы пропали.
— Не это ищешь? — С усмешкой Орсег выудил из кармана рубашки помятый конверт.
Я изумленно уставилась на стража.
— Зачем… зачем ты это сделал?
— Ты против? — Орсег выразительно поднял брови.
— Н-нет, н-не знаю.
Страж помог мне подняться с колен и невозмутимо продолжил:
— Ты забрала бумаги. Вряд ли ты собиралась предъявлять их кому-нибудь среди ночи. Особенно обе, хватило бы и одной. То же с деньгами. При всей твоей щедрости, ты не отдала бы оба кошелька. Про конверт явно забыла. Какой мне оставалось сделать вывод? Гостиницу мы оставили открытой. Кстати, не жалко денег? — поддел он меня напоследок. — То ты меня за пятнадцать монет шпыняла, а то с двадцатью рассталась.
— А что было делать? — хмуро возразила я. — У тебя явный талант к расследованиям, Орсег. Сначала нитка, потом это. Ты точно не хочешь устроиться к нам на полставки?
— А что мне это даст? — в тон мне спросил страж. — Я ведь все равно вам помогаю.
— Деньги, — жадно ответила я. — Нам с тобой не помешал бы дополнительный доход, хоть пять золотых в месяц. Глядишь, за три месяца и долг вернешь.
— Может, мне еще за Ашшас расплатиться? — оскорбился Орсег. — Я тебя защищаю, и это сберегло больше каких-то пятнадцати золотых. Или сбережет в будущем.
— Есть вещи, которые не меряют на деньги. Поэтому долг жизни — своим путем, а денежный — другим.
— Не знал, что ты такая сквалыга! — в сердцах бросил страж.
— Теперь знаешь.
Страж раздраженно пожал плечами и отошел к окну. Он так и не понял, что я шутила.
— Светает, — негромко произнес Орсег.
— Тогда я выхожу на связь, — сообщила я, затягивая завязки браслета. — Не мешай, хорошо?
Страж не успел ответить, как я начала нашептывать нужные слова, подчиняя своей воле работу волшебной побрякушки.
Ашшас благополучно поселилась в частной гостинице и мне почти не пришлось ей помогать — не считая требования поторговаться за комнату с полным пансионом: денег было жалко до ужаса. Успокоившись на ее счет, я отдала прислуге промокшие штаны и башмаки и отправилась спать.
Проверять, не пропало ли чего, сил уже не было. Так я весь день и проспала. А вечером, когда я проснулась, Ашшас вышла на связь.
«Что-то случилось?» — встревожилась я. Признаться, меня больше волновали не возможные неприятности Сирк, а мысль: она будет дергать меня каждый день или, хуже, каждую ночь.
«Ашатан, ты где?»
Интересный вопрос.
«У себя, в государственной гостинице, где же еще?»
«Я хочу с тобой поговорить».
«Говори».
«Лично».
«Хочешь встретиться?»
«Да».
Очень мило. Дождь уже кончился, даже выглянуло солнце, хотя это ничего не означало: к вечеру тучи часто расходятся, чтобы снова появиться наутро. Красивый закат еще ничего не значит. Впрочем, дело не в этом, просто у меня как-то не густо с одеждой. Вечерами уже холодновато, штаны в стирке, а единственное теплое платье даже в сумерках смотрелось бы несколько оригинально. Боюсь, длинные белые платья, отдаленно напоминающие балахон, уже не в моде. За невесту меня, во всяком случае, точно не примут. Только за привидение.