— Молодец, Жек, — прошептал он. — Я в тебе не ошибся. Но этот парень умеет заводить друзей. Как сразу вскинулся этот, по сути совершенно чужой для него человек. Всего то трое суток вместе были. Ох, Кир, Кир.
Человек еще некоторое время наблюдал за Жеком. Потом развернулся и зашагал по улице.
— И зачем я во все это ввязался? — спросил он сам у себя. — Что ты со мной сделал Кир? Что?
Вопрос остался без ответа. Да если бы и захотел незнакомец ответить на него, то не смог бы. Всегда и во всем его учили поступать обдуманно и взвешенно. И вот, чтобы помочь кому? Даже не представителю своей расы, он сорвался с места и рискуя жизнью бегает в его поисках. И назад дороги уже нет. И при этом зная, что вряд ли Кир когда-либо простит его за ту ложь, что он в свое время ему наговорил. Даже не так. Он уверен, что Кир его никогда не простит. Но все равно он сейчас идет к нему на помощь, несмотря ни на что. Идет, зная что в глазах своих соотечественников он предатель. Но он все равно почему-то был уверен, что то, что он делает сейчас не предательство. Что он наоборот, служит своей расе самым лучшим образом. Разумом эту уверенность он объяснить не мог. Только чувствами. Но чувства — это не аргумент! Весь опыт его расы противоречил этому. С самого детства их учили полагаться только на разум. И вот разум говорил, что он предатель, а чувства — что он поступает правильно. И это противоречие мучило его сильнее всего.
— Что ж ты со мной сделал, Кир? — в который уже раз прошептал он.
Незнакомец вздохнул и решительно зашагал на космодром. Его спасение в мобильности. Только быстрое перемещение по галактике уже не раз спасало ему жизнь. Если он задержится на этой планете хоть на лишний день, то его обязательно выследят. А этого он пока допустить не мог. Пока…
Глава 2
Я старательно конспектировал лекцию Мушкетера, хотя, казалось бы, с моей абсолютной памятью ничего записывать не стоит. Однако Мушкетер настоял на своем. Впрочем, не скажу, что я сильно сопротивлялся. Абсолютная память или нет, но записи действительно помогают лучше понять материал.
— А фьючерсные контракты? — поинтересовался я, отрываясь от записи.
— Это совсем не то! Ты чем слушаешь? Я тебе уже какой раз говорю об этом!
И чем только не займешься со скуки. Мы уже около полугода мотались по космосу, не приближаясь ни к одной планете с того момента, как генерал Дрого покинул «Мечту». В тот момент мы почти что спасли жизнь Укорту, заявившись как раз в тот момент, когда бравые соратники нашего незабвенного борца с угнетением требовали от Укорта либо генерала либо возврата денег. Никогда не думал, что кто-то может испытать такую радость, какую испытал Укорт при виде нас. А уж генерал как обрадовался своим соратникам… Короче, оставшиеся средства Укорт уплатил мне в тот же миг и без всяких разговоров.
А уж генерал как обрадовался своим соратникам… Короче, оставшиеся средства Укорт уплатил мне в тот же миг и без всяких разговоров. Я всегда знал, что главное выбрать нужный момент, а дальше клиент сам согласится с вами. Расстались мы добрыми друзьями. Тем не менее, от этих всех друзей я предпочел свалить как можно быстрее и на время исчезнуть из поля зрения вообще всех. Вот и болтались мы теперь по космосу на расстоянии десятков светолет от ближайшей планеты.
К моему удивлению Мушкетер и Тигар довольно крепко сдружились и я их часто видел играющих во что-то в тренажерном зале. При этом Мушкетер представал перед ним не в своем обычном облике а ля д’Артаньян, а в облике ровесника Тигара. Причем ровесника именно расы дролов. Но со временем, как я заметил, Мушкетеру становились эти занятия скучны. «Рос» он действительно с поразительной скоростью. Спустя полгода после всех событий я уже квалифицировал его «возраст» четырнадцатью годами. Если и дальше так, пойдет, то очень скоро меня догонит. А вот что будет дальше… тут уже не мог сказать никто. Будет ли его психологический возраст прогрессировать и дальше с такой же скоростью, или будет уменьшаться. Я лично считал, что прогресс будет уменьшаться. Это уже наблюдалось. Но точно никто сказать не мог. Обычно все эксперименты с биокомпами заканчивались спустя год, максимум два. Потом они признавались непригодными к использованию. Мушкетер был у меня почти два года.
— Но меня все же интересует, почему ты вкладывал средства именно в те компании, а не иные? — пытался понять я.
Мушкетер изобразил тяжелый вздох и снова принялся за объяснения. Его вздох меня ничуть не обманул. Мушкетеру на самом деле очень нравилось выступать в роли лектора, обучая меня премудростям экономической науки. Конечно, кое-какие знания я получили у хоргов, но Мушкетер со всеми этими хитросплетениями разобрался гораздо лучше меня. И порой он открывал мне такие тонкости, о которых не подозревали и хорги. А началось все с банальной скуки… скуки и желания Мушкетера «поиграть» с деньгами.
Не зная чем занять себя, я от нечего делать стал наблюдать за «игрой». В течение двух месяцев я с некоторой оторопью смотрел с какой скоростью растет мой счет в результате подобных игр, а потом потребовал от Мушкетера прекратить мухлевать. Иначе, по моему глубокому мнению, заработать столько было просто невозможно. В ответ я получил обиженные крики и подробную раскладку всех сделок, по которой выходило, что все вполне честно и законно. Тогда-то я и попросил научить меня разбираться во всем этом. Мушкетер за это предложение ухватился с радостью. Вот и получилось, что когда одна сущность Мушкетера занималась с Тигаром, то другая читала мне лекции. Поддерживать беседу сразу с двумя людьми для Мушкетера была не проблема. Он и с большим количеством людей мог разговаривать одновременно и на совершенно разные темы.