— В браке? — уточнила девушка.
— Не знаю, — признался толстяк. — Вообще-то Церковь не поощряет многоженства.
— Так может, это его сестры? — в голосе Мэри прозвучали нотки надежды.
— Нет. О родственницах речь не шла. Именно о женах… или любовницах, — последнее слово убежденный холостяк произнес едва ли не шепотом, как нечто весьма неприличное.
— Тогда он турок, — убежденно заявил Джексон. — Доводилось мне плавать в тех краях. Нехристи вина не пьют, а вот иметь несколько жен — у них в порядке вещей.
— Я тоже бывал в тех краях, знаком с мусульманами, их обычаями и поведением. Нет, Санглиер — европеец. Это можно утверждать определенно, — возразил сэр Чарльз.
— Без всякого сомнения, — подтвердил слова своего друга лорд Эдуард.
— Ну что же… — Джексон, кажется, хотел рассказать о каком-то похожем случае из богатой практики, но посмотрел на девушку и замолчал.
На Мэри, как говорится, не было лица. Ей явно не хватало воздуха, грудь ходила ходуном, и было похоже, что девушка вот-вот лишится чувств.
— Нравственность Санглиера нас не касается, — замял разговор лорд Эдуард.
Он тоже обратил внимание на состояние дочери и пожалел о том, что разговор коснулся запретных тем.
Каково порядочной леди услышать о формах разврата, которым иногда предаются мужчины вне зорких глаз общества! Так и с ума недолго сойти от возмущения неслыханным бесстыдством!
Хотя, тут лорд был справедлив, чего можно ждать от пирата?
На память невольно приходила проведенная в здешних водах молодость и те забавы, которые они позволяли себе с пленными испанками.
Не все рассказывается в собственной семье. Знай леди Мэри подробнее о прошлом отца, может, снисходительнее бы отнеслась к Санглиеру.
— Чудовище! — выдохнула девушка.
Остальные важно кивнули, соглашаясь. Не потому, что предводитель флибустьеров позволял себе многое в частной жизни, а потому, что представлял опасность.
— Простите, господа. Я вас покину.
Мэри поднялась с видимым трудом, но походка ее была, как всегда, прямой, подобающей истинной леди.
Оставшись одни, мужчины переглянулись. На трех непохожих лицах появились одинаковые улыбки. Понимающие, снисходительные, мол, что возьмешь даже с самой лучшей девушки?
— И угораздило же вас ляпнуть! — с укоризной подытожил молчаливый обмен мнениями лорд Эдуард.
— Само с языка сорвалось, — вздохнул сэр Чарльз.
Уж ему-то было не знать дочь друга!
Лорд кивнул, принимая извинения.
— Кстати, джентльмены, у меня появилась мысль. Не использовать ли нам любимый прием Санглиера? — сэр Чарльз вновь обрел деловитый тон.
— Каким образом? — заинтересовался новый губернатор Ямайки.
— С моря Пор-де-Пэ труднодоступен. Единственный вход в гавань прикрывает мощный форт. Да и корабли, которые окажут ему поддержку. Так почему бы не высадить десант в стороне от города с тем расчетом, чтобы он атаковал перед рассветом? Если у Санглиера это с успехом прошло не один раз, чем хуже мы? — подробнее развил мысль толстяк.
Собеседники молча обдумали ее так и сяк.
— Сил мало. — Лорд с сомнением качнул головой. — Надо бы подождать, пока не прибудет подкрепление.
Напоминать ему о том, что сил у Санглиера тоже было немного, никто не стал. Одно дело — вольные ловцы удачи, и совсем другое — регулярные войска и флот. У первых заведомо больше наглости, которая не только города берет. Да и до сих пор было непонятно, каким образом Санглиеру удается тихо захватывать фортификационные сооружения. Он же человек, а не привидение, которое в состоянии передвигаться невидно и неслышно!
— Можно обратиться за содействием к испанцам или голландцам, — предложил капитан Джексон и сам тут же устыдился неуместности своего предложения.
Делиться добычей и славой со вчерашними врагами, неожиданно ставшими союзниками, — это, знаете!.. И пусть формально никто не сможет упрекнуть, однако шепоток за спиной бывает хуже официального порицания.
— Что ж, подождем. Стянем все силы из Архипелага, запросим помощи из метрополии, а затем попробуем нанести удар, — подытожил губернатор. — Или попробуем действовать другими методами.
— Подкупом или… — многозначительно не стал договаривать сэр Чарльз.
— Как получится. Но второй вариант мне кажется более верным. В чем леди Мэри безусловно права, это в том, что такого человека было бы неплохо использовать для блага Англии. Повесить его мы всегда успеем, — заявил лорд Эдуард. — А теперь прошу прощения, но я пойду и попробую успокоить дочь. Девочка в первый раз услышала такое, так что поневоле приходится побеспокоиться о ее здоровье.
Но попытался он зря. Двери в комнаты Мэри были закрыты изнутри, и сколько ни стучал благородный лорд, его так и не пустили.
Удалось добиться ему лишь одного. Наружу выглянула служанка и заявила, что Мэри закрылась в спальне даже от нее.
— Судя по звукам, она рыдает без перерыва, — докончила фразу Элиза. — Лучше зайдите попозже, сэр.
— Рыдает? — удивился лорд Эдуард. — Моя дочь?
Благородная леди может тихонько поплакать, однако рыдать пристало простолюдинкам.
С другой стороны, понятно, почему леди Мэри не хочет пустить даже родного отца. Есть вещи, которые лучше не видеть никому.
— Хорошо. Я зайду утром, — вынужден был кивнуть лорд.