В помощь иберийцев, долгое время бывших заклятыми врагами, капитан особо не верил. А может, и шлюпкам особо не доверял.
— На голландский остров нас доставить нельзя? — А капитан, похоже, начинал наглеть.
— Далековато до ближайшего. Не хочу рисковать. Какая вам разница?
— Разница есть, — многозначительно ответил капитан.
— Да не переживайте вы так! Все ерунда. В течение этого года я успел и в рабстве побывать, и на шлюпке посреди моря поболтаться. Глядишь, пойдете по моему пути. — Командор дружески подмигнул.
— Никогда! Ван Стратены всегда были купцами и никогда — пиратами! — Голландца предложение несколько оскорбило. — Вы себя со мной не равняйте!
— Вы предпочитаете грабить людей другими способами. Я хоть даю возможность защищаться. Да и граблю лишь таких, как вы. Богатеньких, — едва не вспылил Кабанов.
Ван Стратен понял свою ошибку и принялся извиняться.
— Бог простит. Уведите!
Теперь уже три корабля двинулись к северу, дабы доставить захваченных моряков в более спокойное место.
Эскадру вела «Лань», и к утру благодаря Валере мы увидели вдали берег.
На квартердеке Командор, Гранье и я наблюдали, как с купца спускаются две шлюпки.
— Вы не боитесь, Командор, что они достигнут берега слишком быстро? — спросил Жан-Жак.
— Напротив. Я за них радуюсь.
Наш канонир с недоумением посмотрел на Кабанова, и тот пояснил свою мысль:
— Как-то мы провели в шлюпке несколько дней посреди моря.
Я за них радуюсь.
Наш канонир с недоумением посмотрел на Кабанова, и тот пояснил свою мысль:
— Как-то мы провели в шлюпке несколько дней посреди моря. Я не скажу, что это было лучшее время моей жизни.
— А если испанцы организуют погоню? Мы битком набиты добычей, с нами неповоротливый купец, и в случае схватки будет жарковато.
— Если организуют, пусть сами и боятся, — коротко ответил Командор.
— Вы — великий человек, месье, — после паузы произнес Гранье. — Наши матросы смотрят на вас, как никогда не посмотрели бы на Бога. Простите за невольное богохульство. Я ходил со знаменитыми капитанами, но даже с ними у нас не было такой полосы непрерывных удач.
— Так команды какие! С такими молодцами — и ходить с пустыми карманами? Никогда! — вернул комплимент Командор.
Мы проводили взглядом удалявшихся голландцев и не медля легли на курс.
А я стоял и думал свою думу. Нет, не подсчитывал причитающуюся мне долю. Даже не долю, а небольшое состояние. Думал: не пора ли положить конец нашим бесконечным метаниям? Сколь веревочке ни виться…
— Что такой задумчивый, Юра? — голос Командора вторгся в разгар составления стратегических планов. — Или вид идущего за нами купца навевает определенные ассоциации?
Я невольно вздрогнул. Тут стоишь, прикидываешь, с какого бока лучше подвалить к нашему суровому начальству, а ему уже давно известны все твои многоходовые комбинации.
— Ты прав. Считаю, нам неплохо было бы сменить амплуа, — признался я.
— И возить грузы между пунктом А и пунктом Б, — продолжил за меня Командор.
— И что в том плохого? Денег достаточно. Мы же не извозчиками будем, а хозяевами.
— И не охотниками, а дичью, — вывернул все наизнанку Сергей. — Не забывай: в этих водах властвует закон джунглей. Не знаю, как в Европе.
— Так я и не предлагаю оставаться здесь. Не забывай, что всю французскую торговлю в колониях взяла на себя Вест-Индская компания. Мы просто наберем побольше товара и махнем к более гостеприимным берегам.
— Гостеприимные берега — это те, где нас ждут. Для нас таковых в Европе не имеется, — перебил Командор.
У меня сложилось впечатление, будто все связанное с торговлей находится вне пределов его восприятия.
— Ты собираешься остаться в Архипелаге?
— Нет. Пристрою наших женщин и махну на родину.
— Но надо же чем-то заниматься! Дымом отечества сыт не будешь, — предупредил я. — Чтобы прожить, нужен капитал. Деньги, иными словами, надо зарабатывать.
— А мы чем занимаемся? — Командор взглянул на меня и вдруг с усмешкой процитировал:
Никто не спросит: «Чье богатство?
Где взято и какой ценой?»
Война, торговля и пиратство —
Три вида сущности одной.
Да, этим он меня, признаться, убил. С самого начала нашей одиссеи я признал в Сергее Воина и Мужчину, но даже не подозревал о его знакомстве с «Фаустом» Гете.
— Но если хочешь… Каждый сам выбирает свой путь. Корабль есть, наберешь команду, может, кто из наших согласится, и вперед, — неожиданно закончил Командор.
— А ты? — признаться, без Кабанова мне в море было неспокойно.
— Как же я орлов наших брошу? Они в меня верят, а веру предавать нельзя.
— Не понял. То ты говоришь о России, то о том, что не можешь отсюда уйти, — искренне признался я.
— Будет и Россия. Куда я без нее? — с грустью произнес Командор.
И тут до меня дошло.
Кабанов вполне искренне говорит о родине, да только в глубине души понимает: там ему будет скучновато. Наши приключения пробудили в нем дремавшие наклонности к авантюризму. Не в стиле Великого комбинатора. За стульями Командор стал бы гоняться разве что от скуки. Нет, к авантюризму в исконном мужском смысле.
За несколько месяцев Сергей стал судьей и богом здешних беспокойных мест. Другого бы подобная ноша раздавила, ему, наоборот, придала больше сил. Тот случай, когда человек оказывается на своем месте. Недаром старые морские волки с готовностью бросаются выполнять все его приказания. Не спрашивая, не уточняя.