— Клянусь, — согласилась Айви, которая никогда раньше на суде не была и поэтому с большущим интересом следила за происходящим. — Мама мне всегда говорит: Айви, ты ведь правдивая девочка.
..
— Отвечай, свидетельница, — вступила Глори. — Видела ли ты, как вышеозначенное чудо в перьях, сидя на насесте, совращало невинную гоблинскую девушку?
— Не видела, — твердо возразила Айви.
— Ух ты какая! — взъярился Горби.
— Он ее просто поцеловал, — добавила принцесса. — Папа с мамой все время целуются, когда думают, что я не вижу.
— Завле?ек, опу?у?тал, — удовлетворенно загудел суд.
— Никого он не опутывал, — возразила Айви. — Он же птица, а не путана.
— А ТЕПЕРЬ ПУСТЬ СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ САМ ОБВИНЯЕМЫЙ, — провозгласила Глори.
— Это не по правилам! — взревел папа Горби. — Не дам надругаться над законом. Да он просто не может…
— Неужели, обвиняемый? — усмехнулась Глори. — Неужели ты не способен ругаться?
И тут Гарди выдал такую руладу, что ближайшие растения мгновенно завяли и земля вокруг задымилась.
— Вот о?отец, — покраснев до ушей и слегка заикаясь, повернулась Глори к судье. — Разве это не ругань?
Горби, который и сам прослушал коленце с какой?то зачарованной улыбкой, пробурчал: — Ну что ж, ругаться гарпии действительно мастаки, не отнимешь.
— Судья берет назад утверждение, что обвиняемый не умеет ругаться, — весело объявила Глори. — А раз так, я, со своей стороны, имею право обратиться к обвиняемому. Обвиняемый, целовал ли ты когда?нибудь гоблинских девушек?
— Одну целовал, — признался Гарди.
— Раскололся, преступник! — возликовали гоблины. — Ну, теперь приготовим веревочку…
— А с какой целью ты, обвиняемый, целовал вышеозначенную девицу? Дальше?то что намеревался с ней сделать? — отнюдь не собиралась сдаваться Глори.
— Я намеревался на ней жениться и увезти к себе, чтобы дать ей более счастливую жизнь.
— Наглец! — взъярился Горби. — Казнить тебя мало! Надо бы что?нибудь похуже!
— Вспомни, папа, — невинным голоском заявила Глори, — ты всегда говорил, что хуже смерти только одно — семейная жизнь.
В толпе присяжных сдавленно захихикали. Горби единым взглядом утихомирил весельчаков.
— Суд продолжается! — рявкнул он.
— Думаю, мне больше нечего сказать, — промолвила Глори. — Уступаю место защитнику.
Хамфгорг выступил вперед со связанными за спиной руками — а дракон тем временем грыз и грыз и достиг уже немалых успехов.
Айви не сомневалась — Хамфгорг найдет выход из самого трудного положения. Ее уверенность передалась мальчику, и он сделался величественным и уверенным, несмотря на связанные руки. Шепоток сомнения пробежал среди присяжных. Мальчишка, щенок, ничего страшного… Они и представить не могли, что их ждет.
— Скажите мне, господа присяжные, и ты, господин судья, есть ли в своде законов закон, запрещающий браки между гарпиями и гоблинами? — спросил Хамфгорг. Спросил, конечно, так, для красного словца. Войдя в роль знаменитого адвоката, мальчишка обрел и прославленное адвокатское красноречие. Айви одобрительно кивала. Она знала толк в разговорах, хотя, если бы ее сейчас спросили, почему красноречие, а не желто… или, допустим, сыне… она вряд ли бы ответила.
При слове «закон» гоблины схватились за животы от смеха. Они просто плакали от гогота и ржания.
— Воистину неприличный взрыв веселья, с которым был встречен мой вопрос, наводит на мысль, что никакого закона нет, — учтиво заметил Хамфгорг. Рыцарь обязан быть учтивым, и грубый смех невеж и невежд для него все равно что шум ветра.
Рыцарь обязан быть учтивым, и грубый смех невеж и невежд для него все равно что шум ветра. — История знает множество подобных браков, — продолжал он. — Каждый из вас, господа присяжные, может взять в жены гарпию, если, конечно, пожелает.
Смех грохнул с новой силой. Взять в жены гарпию! Ой, не могу! Ой, уморил! Даже петушки шарахаются от этих старых мочалок!
— А девушка из племени гоблинов может, если пожелает, стать женой гарпия, — блестяще завершил Хамфгорг. — Состава преступления, а тем более повода для казни здесь нет и быть не может. Поэтому суд должен быть отменен, а обвиняемый оправдан и освобожден. — Гоблины сразу помрачнели.
— Бред собачий! — прорычал Горби. — Жениться на гарпии? А на зомби часом нельзя жениться?
— Нет закона, запрещающего… — настаивал Хамфгорг. — Поэтому Гарди не может быть наказан…
— А вот и может! — кричал Горби. — Наказан за похищение и совращение моей невинной дочурки. — Гоблины захлопали в ладоши.
Айви понимала, что дело плохо, но продолжала, твердо продолжала поддерживать Хамфгорга. Все получится, молча уверяла она его. После самой темной темноты, после ночи, наступает рассвет, самая светлая светлота. И Стэнли уже наполовину освободился. Скоро совсем освободится и такого тут напустит дыма и пара, такого жара задаст противным гоблинам.
— Я ВЫЗЫВАЮ ОБВИНЯЕМОГО В КАЧЕСТВЕ СВИДЕТЕЛЯ, — объявил Хамфгорг.
— Птичка уже обгадила себя, — пробурчал Горби. — Пусть еще добавит, не помешает.
— Птич… — начал Хамфгорг. — Обвиняемый, — сразу исправился он, — скажи, обвиняемый, говорили ли вы раньше о таком вопросе, как брак, с пострадавшей, то есть с этой вот гоблинской девушкой?