— Поиграл с другими детьми? — недоуменно переспросила Айрин, поднимая брови. У нее были зеленоватые брови, под цвет волос; она выщипывала их дугой, чтобы смотрелись выразительнее. Имея талант, небольшим движением брови можно выразить бездну всего. — Близнецам шестнадцать, Айви три, Хамфгоргу восемь. С кем же он собирается играть?
— Мы сами предложили Хамфри взять с собой мальчика, — объяснил повелитель зомби. — Мы жили в их замке десять лет, но, когда родился Хамфгорг, нам пришлось подумать о собственном жилье. Они когда?то терпели наших детей. Пришел наш черед терпеть.
— Всего на несколько часов, — раздался мягкий голос хозяйки. Айрин и забыла о Милли — вот что значат восемь веков бесшумно?невидимого существования.
— Можем начать совет без Хамфри, — решил Дор. Для главы государства просто недопустимо столь продолжительное безделье! — Мы посвятим его во все подробности, когда он прибудет. Хамфри ведь уже дал какой?то совет, хотя смысл его не совсем ясен.
— А с советами Хамфри иначе и не бывает, — пробормотала Айрин. — Они не лучше каких?нибудь видений.
— Это верно, — согласился повелитель зомби. — Обратимся к делу — некий дракон…
— Дракон! — воскликнула Айрин, выпрямляясь.
— Да, дракон. Выбрался из своей берлоги в населенные людьми области и всячески там бесчинствует. Мы предприняли обычные охранные меры, мои зомби постоянно несут дежурство, но это исключительно злобная тварь, она идет напролом. Нужны более сильные средства…
Айрин еще раз облегченно вздохнула — это явно не тот дракон, что ей привиделся.
— В арсенале замка Ругна есть разнообразные сильные волшебства, — сказал Дор. — Но Хамфри предупредил, чтобы избегали мощного оружия. Мы в недоумении. Против грубого животного, само собой разумеется, нужны грубые меры.
— Предполагаю, что… — начал было Арнольд.
И тут прозвучал рев, такой жуткий, что Айрин похолодела. От этого рева стены содрогнулись и пол заходил ходуном.
— Говорила же, чтоб не дразнили страшилку! — подскочила Милли и стремительно выплыла из комнаты.
— Страшилку? — спросила Айрин, подняв зеленую бровь. Звук был просто потрясающий!
— Страшилки живут под каждой детской кроватью, — извиняющимся тоном объяснил повелитель зомби, — но нам достались особенно чувствительные. Их так легко обидеть. А дети дразнят страшилок — раскачивают ногами перед их носом, а когда мохнатая лапа уже готова схватить, поднимают ноги. Обливают их разными пахучими жидкостями. В общем, разное творят.
В общем, разное творят. Мы считаем, что нельзя себя так вести. Мы хотим научить детей уважительно относиться к волшебным существам. Они того заслуживают.
Айрин подавила ухмылку. В детстве под ее кроватью тоже обитал страшилка. Айрин прыгала в постель — не потому, что любила поспать, а потому, что боялась этих самых мохнатых лапок, всегда готовых ухватить за лодыжки. Когда она выросла, страшилка куда?то подевался. Айрин даже стала сомневаться, существовал ли он вообще. Но недавно ее дочь Айви заявила, что видела страшилку у себя под кроваткой. Айрин заглянула туда, но ничего не нашла. Айви попросту придумала, что видела нечто. Нет, настоящий страшилка, тот, которого в детстве боялась Айрин, наверняка умер. От старости. Но странно: хотя маленькая Айрин когда?то ясно видела страшилку, ее родители делали вид, что под кроватью никого нет. Почему тогда, в те годы, взрослые отказывались признавать, что страшилка существует, хотя он был на самом деле, а теперь ее собственная дочь, наоборот, притворяется, что видит существо, которого нет и быть не может? В общем, страшилки ей никогда не нравились. По ее мнению, они сродни драконам и полушкам. То есть существам, без которых в Ксанфе было бы гораздо спокойнее.
— А не может ли это нечто, обитающее под кроватью, взобраться на кровать? — спросил Арнольд, которого вопрос чрезвычайно заинтересовал. — Кентавры не спят на кроватях, поэтому я незнаком с этой разновидностью чудовищ.
— Нет, страшилки из?под кровати не имеют такой привычки, — объяснил повелитель зомби. — Они не могут покинуть берлогу. Яркий свет для них губителен. Страшилки обитают там, где темно. Ночью им полагается вылезать из берлоги, но и тогда они не спешат. Разве что уж очень припечет. В безопасности они чувствуют себя только под кроватью.
И Айрин догадывалась почему. Поймай она такое созданьице, уж оно отведало бы метелки!
— Так почему же Хамфри запретил обижать дракона? — спросила королева у Арнольда.
— Да, я начал говорить об этом, — сказал кентавр. — Напомню, что действие или бездействие добряка Хамфри всегда имеет веские причины. Если, по его мнению, этот дракон какой?то необычный, надо послушаться и не убивать его. Убийство дракона в данном случае может нанести непоправимый вред Ксанфу.
— Но это же просто дикое чудовище! — недоуменно воскликнула Айрин. — Таких в Ксанфе пруд пруди!
— Драконы бывают разные, — заметил кентавр. — Как и гуманоиды — от огров до эльфов. Есть драконы умные.
— Но этот не из их числа, — сказал повелитель зомби. — А если он и умный, то не спешит обнаружить свой ум, просто бродит вокруг, круша все на своем пути.
— Странно, — пробормотал кентавр. — Думаю, надо дождаться Хамфри, который нас просветит. А скажите, добрый волшебник всегда так опаздывает?