— Какого хрена..!
— Я не виновата, что волосы нужны всем… Спрос, предложение… И не надо тут материться, я этого не потерплю! Элементарная экономика… Осторожней, детка, там ступеньки! А вы, пожалуйста, больше сюда не приходите. Иначе я вызову полицию. Никому не позволю так со мной обращаться. Полицию вызову, вот увидите.
— Хорошо, хорошо, хорошо.
Айри придержала дверь, пропуская женщину, а потом помогла ей спустить коляску со ступенек. Женщина убрала в карман шпильки. Она выглядела усталой.
— Терпеть не могу это место, — сказала она. — Но мне нужны шпильки.
— А мне нужны волосы, — сказала Айри.
Женщина покачала головой.
— У тебя есть волосы, — сказала она.
Спустя пять с половиной часов, в результате трудоемкого процесса вплетения чужих волос в оставшиеся два дюйма волос Айри и закрепления их клеем, Айри Джонс вышла с длинными прямыми рыжеватыми волосами.
— Прямые? — спросила она, не веря своим глазам.
— Прямее некуда, — ответила Андреа, с восхищением разглядывая плоды своего труда. — Только заплетай их хорошенько, если не хочешь, чтобы они сразу же отвалились. Чего не даешь заплести? Ведь не будут держаться.
— Будут, — возразила Айри, зачарованно глядя на свое отражение. — Просто обязаны.
Он, Миллат, должен их увидеть, хотя бы один раз. Она хотела добраться до Миллата такой же красивой, какой видела себя в зеркале, поэтому всю дорогу до дома Икбалов придерживала волосы руками, боясь, что их унесет ветер.
Алсана открыла дверь.
— А, привет. Нет, его нет. Где-то ходит. Не спрашивай где, сама не знаю, он мне не сообщает. Вот про Маджида я почти всегда знаю, где он.
Айри прошла в коридор и украдкой бросила взгляд в зеркало. На месте и все как надо.
— Можно я его подожду?
— Конечно. Ты как-то по-новому выглядишь. Похудела?
Айри залилась краской.
— Новая прическа.
— Ах да! Ты похожа на телеведущую. Очень мило. Проходи в гостиную. Там уже сидят Позорная Племянница и ее мерзкая подруга, но ты не смущайся. Самад в саду, а я на кухне, работаю, так что постарайся не шуметь.
Айри вошла в гостиную.
— С ума сойти! — закричала Нина, глядя на входящее в комнату видение. — На что ты похожа?!
На красавицу. С прямыми, не курчавыми волосами. На настоящую красавицу.
— Ты похожа на идиотку! Очуметь можно! Максин, ты только посмотри на это. Боже мой, Айри! Чего ты хотела этим добиться?
Разве не ясно? Прямоты, чтобы они стали прямыми. И легкими.
— В смысле, чего ради ты это сделала? Решила стать негритянской Мерил Стрип? — Нина сложилась пополам и захохотала.
— Позорная Племянница! — закричала Алсана из кухни. — Когда я шью, мне нужно сосредоточиться. Потише там, мисс Крикунья!
«Мерзкая подруга» Нины, она же, ее любимая, сексуальная, стройная девушка по имени Максин с прекрасной фарфоровой кожей, темными глазами и густыми каштановыми волосами, подергала удивительные волосы Айри.
— Что ты с ними сделала? У тебя были прекрасные волосы. Роскошные буйные кудри.
Несколько секунд Айри не могла вымолвить ни слова. Она была совершенно уверена, что раньше выглядела ужасно.
— Я просто постриглась. Что тут такого?
— Но это же не твои волосы. Ведь это же волосы какой-то несчастной пакистанки, которой нужны деньги, чтобы кормить детей, — с этими словами Нина дернула Айри за волосы, и целая прядь осталась у нее в руке.
— Я просто постриглась. Что тут такого?
— Но это же не твои волосы. Ведь это же волосы какой-то несчастной пакистанки, которой нужны деньги, чтобы кормить детей, — с этими словами Нина дернула Айри за волосы, и целая прядь осталась у нее в руке. — Вот блин.
Нина и Максин покатились со смеху.
— Ну что вы прицепились? — Айри села в кресло, поджав колени и положив на них подбородок. — А… где Миллат? — она постаралась сказать это непринужденным тоном.
— Так ты ради него все это затеяла? — удивилась Нина. — Ради моего дебильного двоюродного братца?
— Ничего подобного.
— Его нет. У него новая девушка. Гимнастка из Восточной Европы, с животом как стиральная доска. Не то чтобы очень страшная. Грудь ничего, но задницы вообще нет. Как же ее зовут?
— Стася, — ответила Максин, оторвавшись от чтения «Горячей десятки». — Как-то так.
Айри еще больше вжалась в давно продавленное любимое кресло Самада.
— Хочешь совет? Сколько я тебя знаю, ты всегда гонялась за этим мальчишкой, как сумасшедшая борзая. И за это время он за кем только не ухлестывал. За всеми , кроме тебя. Он даже пытался ухаживать за мной, за своей двоюродной сестрой, представляешь?
— И за мной, — добавила Максин, — несмотря на то что мальчики меня вообще не интересуют.
— Тебе никогда не приходило в голову, почему он не ухаживал за тобой?
— Потому что я страшная. И толстая. С жуткими негритянскими волосами.
— Нет же, дурочка. Потому что ты — это все, что у него есть. Ты нужна ему. У вас общее прошлое. Ты хорошо его знаешь. Он сам в себе запутался. То у него то, то у него это. То грудастые блондинки, то русские гимнастки, то дым сенсемильи. Сам не знает, где у него голова, а где жопа. Вылитый отец. Сам не знает, кто он. Но ты его знаешь, хоть немного, но знаешь. Ты знаешь, каким он бывает. А ему нужен кто-то, кто его знает. Ты для него особенная.