Мальчишки заглядывали за перегородку, разделявшую залы, Айри оторвалась от журнала. Что тут можно сказать? Волосы становились прямыми или почти прямыми. Но при этом неживыми. Сухими. Сечеными. Жесткими. Тусклыми. Как волосы мертвеца, когда тело высыхает.
Джеки или Дениза, отлично зная, что курчавые негритянские волосы все равно возьмут свое и станут такими, как заложено генетически, философски замечали, глядя на печальный результат: «Прямее все равно не будут. Три недели, если повезет».
Несмотря на явный провал всей затеи, каждая женщина в очереди думала, что у нее будет совсем не так, что, когда снимут полотенце с ее головы, под ним окажутся идеально прямые, легкие, струящиеся волосы. Айри, разделяя эти иллюзии, вернулась к журналу.
Малика — молодая актриса, сыгравшая в комедии положений «Жизнь Малики», ставшей настоящим хитом, рассказывает, как она добилась того, чтобы ее волосы были прямыми и послушными: «Каждый вечер я делаю маску для волос, смазав кончики специальным средством по уходу за негритянскими волосами «Африканская Королева». А потом утром раскаляю щипцы примерно до…»
Вернулась Андреа. Она вырвала журнал у нее из рук, бесцеремонно стащила с головы шарф, прежде чем Айри успела что-нибудь сказать, и пять длинных, изящно подпиленных ногтей принялись теребить ее волосы.
— О-о-о, — протянула Андреа.
Такой возглас одобрения редко раздавался в женском зале и потому привлек внимание всей парикмахерской.
— О-о-о. — Дениза присоединилась к Андреа и тоже потрогала волосы Айри. — Какие мягкие.
Старушка, морщившаяся от боли под сушилкой, восхищенно закивала.
— И вьются крупными кольцами, — проворковала Джеки, оставив свою изнывающую клиентку, чтобы коснуться шевелюры Айри.
— Сразу видно, что полукровка. Вот бы мне такие. Их будет легко выпрямить.
Айри поморщилась.
— Я их ненавижу.
— Она их ненавидит! — обратилась Дениза к публике. — А они кое-где светло-каштановые!
— Я все утро с трупом возилась. Так приятно наконец потрогать что-то мягкое, — сказала Андреа, выходя из задумчивости. — Хочешь сделать их прямыми, да, милочка?
— Да. Прямыми. Прямыми и рыжими.
Андреа обвязала вокруг шеи Айри зеленый фартук и усадила ее в крутящееся кресло.
— Насчет рыжих не знаю, детка. Нельзя красить и распрямлять в один день — испортишь волосы. Но распрямить могу. Получится просто великолепно.
Парикмахеры в «П. К.» мало общались между собой, поэтому никто не сказал Андреа, что Айри мыла голову. Через две минуты после того, как ей на голову нанесли густую белую аммиачную массу, она почувствовала, как первоначальная прохлада сменяется адским жжением. Голова была чистая, грязь не защищала кожу, и Айри начала орать.
— Что ты вопишь? Я же ее только что нанесла. Ты же хочешь прямые волосы.
— Мне больно!
— А что делать, — насмешливо заметила Андреа. — Красота требует жертв.
Еще тридцать секунд Айри кусала губы, но потом, когда над правым ухом показалась кровь, потеряла сознание.
Она пришла в себя над раковиной и увидела, как ее волосы слипшимися прядями стекают в слив.
— Красота требует жертв.
Еще тридцать секунд Айри кусала губы, но потом, когда над правым ухом показалась кровь, потеряла сознание.
Она пришла в себя над раковиной и увидела, как ее волосы слипшимися прядями стекают в слив.
— Предупреждать надо было, — ворчала Андреа. — Надо было мне сказать, что ты их помыла. Распрямлять надо грязные. Вот смотри теперь…
Вот смотри теперь… Раньше ее волосы доходили до середины спины, а теперь от них осталось несколько дюймов.
— Гляди, что ты наделала, — обращалась Андреа к рыдающей Айри. — Интересно, что на это скажет мистер Пол Кинг. Сейчас позвоню и спрошу, может, он позволит исправить все это бесплатно.
Мистер Пол Кинг (П. К.), владелец парикмахерской, был крупным белым мужчиной пятидесяти с лишним лет и занимался строительным бизнесом, пока не наступила Черная среда: подошли к концу деньги его жены, у него не осталось ничего — только немного кирпича и цемента. В поисках свежей идеи, он просматривал за завтраком газету и наткнулся на заметку о том, что черные женщины тратят на косметику в пять раз больше, чем белые, а на средства по уходу за волосами — в девять раз. Прикинув, сколько тратит обычная белая женщина — его жена Шейла, Пол Кинг начал истекать слюной. Исследование материалов местной библиотеки показало, что найдена многомиллионная золотая жила. Пол Кинг купил старый мясной магазин на Уиллзден-хай-роуд, выловил Андреа из салона в Харлздене, и бизнес начался. И тут же расцвел. Пол Кинг сам удивился, что женщины с низким достатком готовы тратить сотни фунтов в месяц на свои волосы и еще больше на ногти и аксессуары. Ему показалось забавным, что, как объяснила ему Андреа, боль является неотъемлемой частью процесса. Но самое замечательное: их клиенты никогда не подадут в суд — они готовы к боли. Идеальный бизнес.
— Ладно, Андреа, пусть будет бесплатно, — сказал Пол Кинг в похожий на кирпич мобильный телефон, перекрикивая шум строительства нового салона в Уэмбли. — Но смотри, чтобы это не вошло в привычку.
Андреа принесла Айри хорошую новость.
— Отлично, детка. Сделаем бесплатно.