Но что бы это ни было, оно лишило
Денфорта покоя до конца его дней.
Иногда с его губ срываются бессвязные, лишенные смысла словосочетания
вроде: «черная бездна», «резные края», «протошогготы», «пятимерные, наглухо
закрытые конструкции», «мерзкий цилиндр», «древний Фарос», «Иог-Сотот»,
«исходная белая студнеобразная структура», «космический оттенок», «крылья»,
«глаза в темноте», «лунная дорожка», «первозданный, вечный, неумирающий» и
прочие странные словосочетания. Придя в себя, он ничего толком не объясняет,
связывая свои темные высказывания с неумеренным чтением в юные годы опасной
эзотерической литературы. Денфорт, один из немногих, осмелился дочитать до
конца источенный временем том «Некрономикона», хранившийся под замком в
библиотеке университета.
Помнится, когда мы летели над Хребтами Безумия, небо хмурилось, и хотя
я ни разу не посмотрел вверх, но, думаю, клубившиеся снежные вихри принимали
там фантастические очертания. Быстро бегущие облака могли усилить, дополнить
и даже исказить картину, воображение — с легкостью разукрасить ее еще
больше, а к тому времени, когда Денфорт впервые заикнулся о своем кошмарном
видении, оно успело также обрасти аллюзиями из его давнего чтения. Не мог
узреть он так много в одно мгновение.
Тогда же, над хребтами, он истошно вопил одно и то же — безумные,
услышанные нами одновременно слова: «Текели-ли! Текели-ли!»