Автор: Говард Филлипс Лавкрафт
Жанр: Ужасы
Год: 2010 год
Говард Филлипс Лавкрафт. Хребты безумия
Мифы Ктулху: Мифы Лавкрафта — 14
Повесть
Против своей воли начинаю я этот рассказ, меня вынуждает явное
нежелание ученого мира прислушаться к моим советам, они жаждут
доказательств. Не хотелось бы раскрывать причины, заставляющие меня
сопротивляться грядущему покорению Антарктики — попыткам растопить вечные
льды и повсеместному бурению в поисках полезных ископаемых. Впрочем, советы
мои и на этот раз могут оказаться ненужными.
Понимаю, что рассказ мой поселит в души многих сомнения в его
правдивости, но скрой я самые экстравагантные и невероятные события, что
останется от него? В мою пользу, однако, свидетельствуют неизвестные дотоле
фотографии, в том числе и сделанные с воздуха,— очень четкие и
красноречивые. Хотя, конечно, и здесь найдутся сомневающиеся — ведь
некоторые ловкачи научились великолепно подделывать фото. Что касается
зарисовок, то их-то уж наверняка сочтут мистификацией, хотя, думаю,
искусствоведы основательно поломают голову над техникой загадочных рисунков.
Мне приходится надеяться лишь на понимание и поддержку тех немногих
гениев науки, которые, с одной стороны, обладают большой независимостью
мысли и способны оценить ужасающую убедительность предъявленных
доказательств, сопоставив их с некоторыми таинственными первобытными мифами;
а с другой — имеют достаточный вес в научном мире, чтобы приостановить
разработку всевозможных грандиозных программ освоения «хребтов безумия».
Жаль, что ни я, ни мои коллеги, скромные труженики науки из провинциальных
университетов, не можем считаться достаточными авторитетами в столь сложных
и абсолютно фантастических областях бытия.
В строгом смысле слова мы и специалистами-то в них не являемся. Меня,
например, Мискатоникский университет направил в Антарктику как геолога: с
помощью замечательной буровой установки, сконструированной профессором
нашего же университета Фрэнком Х. Пэбоди, мы должны были добыть с большой
глубины образцы почвы и пород. Не стремясь прослыть пионером в других
областях науки, я тем не менее надеялся, что это новое механическое
устройство поможет мне многое разведать и увидеть в ином свете.
Как читатель, несомненно, знает из наших сообщений, установка Пэбоди
принципиально нова и пока не имеет себе равных. Ее незначительный вес,
портативность и сочетание принципа артезианского действия бура с принципом
вращающегося перфоратора дают возможность работать с породами разной
твердости. Стальная бурильная коронка, складной хвостовик бура, бензиновый
двигатель, разборная деревянная буровая вышка, принадлежности для взрывных
работ, тросы, специальное устройство для удаления разрушенной породы,
несколько секций бурильных труб — шириной по пять дюймов, а длиной, в
собранном виде, до тысячи футов,— все это необходимое для работы снаряжение
могло разместиться всего на трех санях, в каждые из которых впрягалось по
семь собак.
Ведь большинство металлических частей изготовлялись из легких
алюминиевых сплавов. Четыре огромных самолета, сконструированных фирмой
Дорнье для полетов на большой высоте в арктических условиях и снабженных
специальными устройствами для подогрева горючего, а также для скорейшего
запуска двигателя (последнее — также изобретение Пэбоди), могли доставить
нашу экспедицию в полном составе из базы на краю ледникового барьера в любую
нужную нам точку. А там можно передвигаться уже и на собаках.
Мы планировали исследовать за один антарктический сезон — немного
задержавшись, если потребуется,— как можно больший район, сосредоточившись
в основном у горных хребтов и на плато к югу от моря Росса. До нас в этих
местах побывали Шеклтон, Амундсен, Скотт и Бэрд. Имея возможность часто
менять стоянку и перелетать на большие расстояния, мы надеялись получить
самый разнородный геологический материал. Особенно интересовал нас
докембрийский период — образцы антарктических пород этого времени,
малоизвестны научному миру. Хотелось также привезти с собой и куски
отложений из верхних пластов, содержащих органические остатки,— ведь знание
ранней истории этого сурового, пустынного царства холода и смерти необычайно
важно для науки о прошлом Земли. Известно, что в давние времена климат на
антарктическом материке был теплым и даже тропическим, а растительный и
животный мир богатым и разнообразным; теперь же из всего этого изобилия
сохранились лишь лишайники, морская фауна, паукообразные и пингвины. Мы
очень надеялись пополнить и уточнить информацию о былых формах жизни. В тех
случаях, когда бурение покажет, что здесь находятся остатки фауны и флоры,
мы взрывом увеличим отверстие и добудем’ образцы нужного размера и кондиции.
Из-за того, что внизу, на равнине, толща ледяного покрова равнялась
миле, а то и двум, нам приходилось бурить скважины разной глубины на горных
склонах. Мы не могли позволить себе терять время и бурить лед даже
значительно меньшей толщины, хотя Пэбоди и придумал, как растапливать его с
помощью вмонтированных в перфоратор медных электродов, работающих от
динамо-машины. После нескольких экспериментов мы отказались от такой затеи,
а теперь именно этот отвергнутый нами метод собирается использовать,
несмотря на все наши предостережения, будущая экспедиция Старкуэтера-Мура.
Об экспедиции Мискатоникского университета широкая общественность знала
из наших телеграфных отчетов, публиковавшихся в «Аркхемской газете» и
материалах «Ассошиэйтед Пресс», а позднее — из статей Пэбоди и моих. Среди
ее членов были четыре представителя университета: Пэбоди, биолог Лейк, физик
Этвуд, он же метеоролог, и я, геолог и номинальный глава группы, а также
шестнадцать помощников: семеро студентов последнего курса и девять опытных
механиков. Двенадцать из шестнадцати могли управлять самолетом, и все, кроме
двоих, были умелыми радистами.