— Нет.
— Что «нет»?
— Не так много у них магов, как принято думать, и ты это знаешь.
— Суслик, да не в этом же дело!
— Знаю, — поморщился Тир, — но гипербола здесь неуместна.
— Ладно?ладно?ладно, — Клендерт поднял руки, — никаких гипербол. Ошейник и колодки должны были подавлять твои магические способности и наверняка подавляли, только у тебя никаких способностей нет. Этот набор — единственное указание на то, что к операции готовились заранее. Его заказали десять лет назад.
— Через год после того, как мы уничтожили раиминское убежище? Майр, за эти годы меня раз двадцать можно было достать и убить, и даже живьем захватить, если уж так приспичило.
— Суслик, ты не забыл, что ты демон? — вкрадчиво поинтересовался Клендерт. — Еще раз, специально для пилотов: ошейник и колодки должны были подавлять твои магические способности. Не какого?то там мага, а настоящего, воплощенного демона. Ты думаешь, такие вещи изготовляются за один?два года?
— Все равно не сходится. Если это раимины, прикрывающиеся кертским царем, зачем им подставляться, используя специфическое вооружение? Слишком уж все очевидно.
— Боги, и о чем ты только думаешь? Суслик, очнись, ты не должен был сбежать. Тем более не должен был вернуться вместе со шлиссдарком и со всеми уликами. Вы с Падре просто исчезли бы в ночь после подписания мира, как раз после того, как его величество отказался продать тебя царю кертов. И очевидным было бы отнюдь не специфическое вооружение похитителей, а тот факт, что царь решил заполучить тебя любой ценой. Я убежден, что Оскилу в ближайшее время пришлось бы раскошелиться: отдать обещанные двадцать тысяч олов за руки Падре, и сто тысяч — за живого Тира фон Рауба. А мы узнали бы об этом слишком поздно, чтобы пытаться тебя спасти.
Это походило на правду.
Майр Клендерт был уверен, что он прав. Для него самого доказательством причастности к похищению раиминов стали магические оковы, которые начали изготавливать еще девять лет назад. В те времена именно раимины были наиболее вероятным врагом Тира фон Рауба. Смерти ему желали многие, но настоящий повод для убийства Суслик дал только этим сектантам, и ошейник с колодками — доказательство того, что раимины с упорством и прилежанием трудились над реализацией планов.
— Ну и что? — услышал он.
И едва не выругался.
Смерти ему желали многие, но настоящий повод для убийства Суслик дал только этим сектантам, и ошейник с колодками — доказательство того, что раимины с упорством и прилежанием трудились над реализацией планов.
— Ну и что? — услышал он.
И едва не выругался. Демон, обычно соображавший быстрее и лучше большинства людей, сегодня никак не желал спуститься с небес на землю.
— О, почти ничего, — саркастически произнес Клендерт, — кроме того, что это — раимины, единственные, кому дважды почти удалось до тебя добраться. И они не успокоились, они придумают еще что?нибудь. Особенно сейчас, когда Оскил готов платить.
В ответ лишь равнодушное пожатие плечами. Но прежде чем Клендерт выругался?таки, дав волю накопившемуся раздражению, Суслик взглянул на него так холодно, что ругательства замерзли в гортани. Клендерт вспомнил, что говорит с демоном. Тот успешно притворялся человеком, и легко было забыть об осторожности, но тем неожиданнее и резче получались напоминания. Например, взгляд вроде этого.
— Майр, — произнес демон спокойно, — ты отнял у меня время, которое я мог провести с сыном. Я знаю, что раимины — это проблема, но пока ты не предложишь способ решения этой проблемы или пока я сам его не найду, не беспокой меня больше по этому поводу, хорошо?
— Или до тех пор, пока они не доберутся до твоего сына. — Клендерт отвернулся, справедливо опасаясь смотреть в черные ледяные глаза.
— Если это случится, ты же знаешь, кто будет наказан первым. Мне пора. — Демон легко прикоснулся к его плечу, и Клендерт все?таки взглянул на него.
Увидел веселые искры в глазах. Увидел сочувственную улыбку. Суслик… зараза. С ним порой невыносимо сложно, но он — один из немногих, кто понимает, какая собачья работа у Майра Клендерта, куратора Старой Гвардии.
— Катись отсюда! — Пришлось постараться, чтобы сохранить вид строгий и рассерженный. — И будь осторожен.
— Это твоя забота, — ухмыльнулся Суслик.
Некоторое время Клендерт смотрел ему вслед.
Тонкий силуэт в серой шинели на фоне белого, почти нетронутого снега. Идеально прямая аллея уходит вперед, насколько хватает взгляда, с нее некуда свернуть — по краям сугробы, на ней негде затеряться… Клендерт ждал. И снова, уже в который раз, не смог разглядеть момента, когда Суслик исчез, как будто растаял. Осталась лишь белая пустая аллея и два ряда чахлых заснеженных саженцев.
— Чур меня, — пробормотал Клендерт.
Все новое хорошо хотя бы потому, что оно новое, потому, что оно непременно будет меняться. А к добру или к худу перемены — это уж кому как покажется.
Тир спешил домой, да и осадок после встречи с Клендертом не располагал к спокойной прогулке, так что через парк он прошел быстрым шагом, не задерживаясь и не глядя по сторонам. Но подходя к воротам, к кованой ажурной арке, понял, что теперь, если понадобится, способен улыбнуться вполне искренне.