— Или враги.
— Нет, Суслик, это же шефангские банки. В них нельзя получить деньги по чеку, выданному под принуждением.
— Этой… м?мать… милой девочке способен задурить голову даже поп?параноик, что уж говорить о вменяемых мошенниках. Ладно, я понял. Спасибо, ваше величество.
— Найдем мы ее. Суслик. — Эрик спокойно набивал трубку. — Рано или поздно, найдем, никуда она не денется. И ничего не случится ни с ней, ни с твоим сыном.
ГЛАВА 3
Руки в крови и в звездах.
Сердце — смешной птенец.
Светлана Покатилова
Оскланд. Зеестер. 2564?й год Эпохи Людей. Месяц сарриэ
Его величество император Вальдена не однажды задумывался о том, что ничего не знает о Тире фон Раубе. Пилот, да. Мастер. А что еще? Все десять лет что?либо еще казалось несущественным. Демон или нет, Тир жил по человеческим законам, и Эрик считал, что этого достаточно.
Он медленно шел через анфиладу украшенных фресками залов, стараясь не обращать внимания на гудение мух. Дворец одного из оскландских мениров — соправителей Оскила — казалось, был порожден фантазией спятившего демиурга, попытавшегося смешать воедино божественное и демоническое.
Попытка удалась.
На ярких красках фресок потеки крови смотрелись страшнее, чем целые лужи ее на мозаичном полу. Луж на полу, впрочем, тоже хватало. Кровь уже потемнела и подсохла, но по?прежнему привлекала полчища мух.
Это в Вальдене весна, а в Оскланде уже вовсю лето, и мухам было здесь тепло, вольготно… теперь еще и сытно.
Сейчас Эрик ощущал, как создание, называвшее его своим хозяином, становится чем?то иллюзорным, видимым, но неосязаемым. Тир никуда не делся — хоть в данный момент и отсутствовал — в бесплотного духа не превратился и приказы выполнял, но в реальность его поверить не получалось. Потому что это означало признать реальность того, что рядом с Эриком, рядом с Хильдой почти постоянно находится смертельно опасный, безумный от ненависти к людям зверь.
«Ты клевещешь на себя, легат. И делаешь это с завидным упорством».
«Вы ошибаетесь, ваше величество».
Он ошибался… Он действительно ошибался.
Эрик шел через дворец, не морщась смотрел на истерзанные трупы и размышлял.
Тир становился для него из «кого?то» — «чем?то». Созданием таким же непонятным и неясно даже, существующим ли, как его машина.
В будуар хозяйки дворца смог войти только сам Оскил. Двоим сопровождавшим его стражникам стало дурно, и они поспешно вышли на балкон. Эрик тоже почувствовал дурноту и, скрипнув зубами, напомнил себе, что он, поцелуй тут всех кальмар, — шефанго! Причем шефанго по праву крови.
Это помогло — в подобных ситуациях это всегда помогало. Хотя такого раньше видеть не приходилось. Хозяйку и кого?то из ее служанок выпотрошили живьем, и теперь через небольшой светлый будуар с окном?фонариком была протянута шевелящаяся от мух, невыносимо смердящая сеть внутренностей.
Оскил молча взглянул на Эрика, убедился, что тот увидел все, что должен был увидеть, и кивком пригласил следовать дальше.
Раньше Тир меньше отличался от людей, либо раньше это не так бросалось в глаза.
Скорее всего, верно и то и другое. В прежние годы у него не было ничего, кроме полетов. А если что и объединяет его с людьми, так это стремление в небо. Не в том смысле, которые вкладывают в эти слова христиане, а в естественном для людей желании научиться летать.
Эрик попытался найти другие точки соприкосновения, сделал попытку еще немного очеловечить демона, а получилось, что вызвал к жизни нечто абсолютно бесчеловечное. Мог бы догадаться, что для Тира вести себя как человек неестественно и, пожалуй, непросто. Мог сообразить, что его человечность — всего лишь маска. Мог. Но не догадался и не сообразил. Вместо этого ужесточил условия и получил закономерный результат.
Когда его нет рядом, проще всего думать, что его нет совсем. Проще. И лучше. Гораздо безопаснее, чем понимать, что его — нет, но есть то, чему лучше бы не быть никогда. Он ведь не позволит отправить себя в небытие. А если бы позволил — кто бы смог заставить себя сделать это?
«Ты клевещешь на себя, легат».
«Вы ошибаетесь, ваше величество».
Все эти годы Тир говорил ему правду. Но в эту правду невозможно было поверить.
Теперь Эрик знал, что для демонов жестокость так же естественна, как для людей — сострадание. Что убийства необходимы им так же, как людям сон и еда. Что любовь и семья в их понимании — это не убивать существо, вынашивающее твоего наследника, по крайней мере, до тех пор, пока наследник не родится.
Чего Эрик пока не знал, так это как Тир будет относиться к своему сыну. Оставалось только догадываться.
Во дворце жило тридцать человек: хозяин с хозяйкой, их сын?вдовец, младшая дочь, которая осенью должна была выйти замуж, и прислуга.
Все тридцать человек были убиты. Кому?то убийца уделил больше времени, кому?то — меньше, в любом случае все обитатели дворца умерли под пытками.
Они приютили у себя беременную Катрин Зельц. Хозяйский сын привез ее из Лонгви и поселил под отцовской крышей. Было это влюбленностью или просто проявлением человеколюбия, кто сейчас скажет? Хозяин дома посоветовал Катрин нанять мага?телохранителя. Сама она сделать этого не смогла бы: не того полета птица, чтобы выпускник Вотаншилльского института стал служить ей, какие бы деньги ему ни предложили. Другое дело — оскландский менир. Он нанял мага, приставил его к Катрин, а она платила телохранителю деньгами, которые украла у Тира.