Дружной компанией они направились на крышу замка — на посадочную площадку для особо важных гостей, где их ожидали болиды — и по дороге Тиру почему?то привиделся Князь. Поблазнился так отчетливо, что впору было поверить: Эльрик де Фокс и правда прибыл на праздник. Но, конечно, такого быть не могло. В это время Солнцеворот еще праздновали в Радзиме, и Князя ждали в гости лишь пару часов спустя.
Да. Такого быть не могло…
Тир машинально погладил по тарану устремившуюся ему навстречу Блудницу. Пытался понять, надышался он, что ли, чем?то галлюциногенным, или чувства обманываются из?за того, что долго пришлось быть среди множества людей и нелюдей, настроенных на одну праздничную волну. Князь что?то сказал ему.
Видения не говорят вслух, но артикуляция была достаточно отчетливой. И если бы Князь говорил по?немецки, получилось бы, что он сказал: vorsicht!
Берегись!
Что это? Угроза? Предупреждение?
Галлюцинация.
Черт… Тир не верил в галлюцинации, зато верил в то, что Князь никому просто так не примерещится. И уж точно такое явление не к добру. Плохая примета, получить в праздничную ночь предупреждение от Мечника. И в непраздничную — плохая. Хотя, конечно, спасибо, что Мечник вообще взял на себя труд предостеречь. Мог бы ведь сразу рубануть — у них это запросто.
Две минуты, которые занял путь от замка до «Антиграва», Тир еще пытался размышлять над вывертами то ли Князя, то ли собственного подсознания, но в тот момент, когда он влетел в ангар, на связь вышел Гуго. Поздравил с праздником и буднично сообщил:
— А я женюсь.
Неожиданные и судьбоносные заявления в момент, когда машина садится на скорости три хирршаха, — опасная штука. Впрочем, Блудница успела перехватить управление.
— Никуда не врезался? — ехидно поинтересовался Гуго.
— Кажется, нет. Как ты умудрился?
— Что? Провернуть все втихую от тебя?
— Да нет же! Как ты умудрился… Черт…
Тир озадачился. Как сформулировать то, о чем он хотел спросить. «Как ты смог влюбиться?» Но не факт, что Гуго женится, потому что любит.
Тогда почему?
То есть причин?то может быть сколько угодно, но…
— Уже полгода, — сообщил сын, — а сегодня, только что, я сделал ей предложение, и она согласилась. Пап, ты не сердись, ты, конечно, всеведущий и всемогущий, но я же твой сын…
— И тебя заело, — оборвал его Тир. — Понимаю. Не сержусь. Кто она?
— Илори фон Ольтан.
— Дочь Алекса?
— Хм, — сказал Гуго со странной интонацией, — ну для тебя — да. Дочь Алекса. А вообще, эстремадская принцесса.
Он замолчал.
Тир тоже молчал. Что, конечно, было довольно глупо, потому что шонээ не позволяют собеседникам видеть друг друга, а расстояние не позволяло им с Гуго поговорить молча, не словами, но мыслями и тончайшими оттенками эмоций.
— Что не так, папа? — услышал он наконец голос сына.
— Все так. — Губы дернула нервная улыбка. — Гуго, тебе это зачем? Ты любишь эту девочку?
— Больше жизни! Больше, чем ты Блудницу! Еще с весны. Ты что, шутишь? Я женюсь на Илори, а ты спрашиваешь, люблю ли я ее!
— Ну… Я просто уточнил. В твои?то годы уже можно знать, что женятся не всегда по любви.
— Я об этом знаю с рождения. Штезаль, пап, мне бы тебя сейчас увидеть, ну невозможно по шонээ, все не так получается. Ты же рад за меня?
— Да. Очень.
— Вот. Я знаю. А я вообще счастлив. Ты бы знал, как я трясся, когда делал предложение… Нет, ты не поймешь. Ты никогда, никому… Ладно, неважно. Я прилечу, когда у них начнется служба. Ну в церкви. Илори пойдет в церковь, это надолго, а я прилечу в Рогер. Ты в поместье или в «Антиграве»?
— Пока в «Антиграве». Соберешься лететь — дай знать, я вернусь в Рауб.
— Договорились. Отбой.
Некоторое время Тир сидел в кресле, глядя сквозь приборную доску и почти не осознавая окружающей действительности. Гуго… женится. Гуго — любит. Умеет любить. По?настоящему. Как человек.
Разве это не удивительно?
Это странно. Но очень хорошо.
Жаль только, что опять захотелось самому попробовать, как это — любить? Что это? Гуго скоро тридцать, казалось, что он тоже — не умеет, что в его жилах течет отравленная кровь… А он просто никуда не спешил.
Тир выбрался из машины. Оглянулся на дверь, ведущую в холл «Антиграва».
Нет. Пусть начинают без него. Ему нужно… время… Обдумать все.
Перестать идиотски улыбаться.
Он тряхнул головой и направился к выходу на улицу.
Казимир скучал и от скуки наблюдал за этой женщиной. Он видел ее в замке — обратил внимание, потому что было в ней что?то странное, — а сейчас она была в «Антиграве». Значит, это женщина кого?то из пилотов, кого?то в достаточно высоком звании, чтоб получить приглашение к императору.
В «Антиграве» было веселей, чем в замке, в «Антиграве», в общем, было уже и не скучно и Казимира ждали в игорном зале, но, снова увидев эту женщину, он решил, что все еще скучает и надо продолжить наблюдение. Что?то с ней точно было не так. Она была красива — невысокая, грациозная брюнетка, с достойными внимания формами, — но держалась не как красавица. И слишком… резко, если не сказать — зло, осаживала тех, кто пытался завязать с ней знакомство. А ее муж или кавалер, с кем бы ни явилась она сначала в замок, а потом сюда — не показывался.