— Добрый. — Белый посмотрел вдаль трубы, где на различных дистанциях висели ярко освещённые прожекторами мишени. — Майор Пластунов просил подменить вас.
— О! — обрадовался офицер. — Здорово. А то у меня вся техчасть встала.
— Итак, товарищи, — продолжил Белый, когда лейтенант ушёл. — На вооружении у нас состоит отличный автомат конструкции Алексеева, А-40, прозванный в частях «сороковка», или «дырокол». — Алексей поднял оружие. — Раздельное заряжание, кассета с пулями и картридж с жидким порохом обеспечивают повышенный боезапас за счёт отказа от гильз, а поскольку пуля тяжёлая и выталкивается штоком с дозвуковой скоростью, то оружие ещё бесшумное и довольно эффективное. Главное, чему вы должны научиться, это ловить баллистику пули в соответствии с дистанцией и углом выстрела. Баллистический вычислитель, связанный с дозатором, конечно, сделает за нас очень многое, а вроде бы оставшееся доделает телеприцел. Но электроника несовершенна и частенько бессильна. Особенно в условиях плохой видимости, работы электронных средств противодействия и других. Поэтому, если есть сомнения в результатах работы электроники, отключаем её на фиг вот этим рычажком и работаем в ручном режиме. Хочу отметить, что на демовском оружии подобное отключение не предусмотрено вовсе. И это говорит не о высоком качестве оружия, а о низкой квалификации солдат. Итак, первое упражнение. — Белый подошёл к выключателям и погасил все прожектора, кроме одного, тускло освещавшего трубу. — Справа налево. Все мишени. Лимит по три выстрела на мишень. Кто первый?
— А может, вы сами покажете, товарищ старший лейтенант?
— Имя? — Белый шагнул на рубеж, передёрнул затвор и вскинул автомат к плечу.
— Рядовой Дыменко! — браво отрапортовал солдат, вытянувшись в струнку.
— Ну что, Дым. Смотри.
Двенадцать щелчков затвора слились в одну барабанную дробь. Белый вскинул глаза на табло, где высвечивались результаты стрельбы. Девять десяток и три девятки.
— Ну как? Будем учиться стрелять? — Белый щёлкнул предохранителем.
— Ну, так, как вы, мы, наверное, никогда не научимся… — прогудел кто-то из толпы.
— Вы, товарищ сержант.
— Ну, так, как вы, мы, наверное, никогда не научимся… — прогудел кто-то из толпы.
— Вы, товарищ сержант. — Белый показал рукой на сказавшего.
— Сержант Липицкий. — Мужчина лет тридцати шагнул вперёд.
— Что вас удивило?
— Вы не двигали рукой, товарищ старший лейтенант, а смещали весь корпус.
— Правильно, Липицкий. — Белый одобрительно улыбнулся. — А ещё?
— Вы наклоняетесь чуть вперёд.
— И самое главное. — Белый внимательно посмотрел на бойцов. — Товарищ сержант смотрел не на то, что я делаю, а как !
Ужинали они в третью смену, так что, кроме офицеров размещённого на крейсере батальона, управления бригады и приписанных к кораблю противоабордажных команд, никого не было. За ужином Павел просветил Белого, что основной задачей разведбата должны стать обеспечение наземных операций планетарно-десантной бригады в зоне ответственности флотской группировки.
— Наши стратеги предполагают, что после того, как по поверхности пройдется главный калибр флота, нам останется лишь слегка подмести пепел и останки и доложить наверх о замечательных результатах бомбардировки. После чего продолжить проедать флотский паёк. А реально нас накормят говном, а если догонят…
— То дадут ещё, — закончил Белый.
За столом невесело засмеялись.
После ужина все офицеры батальона прошли в кают-компанию, где на составленных вместе столах ещё несколько часов расписывали планы боевой подготовки и ротацию офицеров по службе войск.
А потом, поскольку больше прихода людей не ожидалось, в том самом ангаре, где была сделана полоса препятствий, собрали личный состав и провели представление офицеров и специалистов батальона.
На учёбу и боевое слаживание им было отведено всего один месяц, и поэтому спать приходилось урывками. К удивлению комбата, уже через две недели подразделение стало напоминать воинскую часть, а не походно-полевой бордель, как он высказывался вначале. Их даже пару раз выбросили на поверхность небольшой планетки с целью отработки взаимодействия с орбитальной группировкой и общего усложнения смысла жизни.
* * *
Информация о боевых действиях поступила как всегда внезапно. Видимо, кто-то с кем-то там наверху так и не смог договориться, и в ход пошёл «последний довод».
В зоне ответственности их группировки активных боевых действий не предполагалось, поэтому редкий северный зверёк подкрался на своих мягких лапках совершенно незаметно. Патрульная группа истребителей за каким-то чёртом попёрлась в окрестности Тавры-шестой и вступила в бой с истребителями демовского образца, но без опознавательных знаков. Один из российских истребителей был сбит. Ему удалось осуществить посадку на планете, но вышедших на помощь спасателей обстреляли и отогнали прочь. На заседании штаба группировки было принято послать для спасения пилота два фрегата и группу десантников на большом грузовом челноке.
Как и было задумано, фрегаты распугали всю летающую нечисть на десятки тысяч километров, и под прикрытием корабельных пушек челнок пошёл на пеленг аварийного маяка сбитого истребителя.