Но, несмотря на суровость шага, запретный плод был слишком сладок, а флотская группа всё равно не могла перекрыть всю систему.
Ощущение от работы такого сложнейшего механизма, как эскадра, было весьма сложным. Первое, что приходило на ум, это завод. Уж от флотских-то Белый мог ожидать хоть немного романтики. Но всё оказалось проще и сложнее одновременно. Стартовые коридоры, упирающиеся в грузовые аппарели, и вереницы боевых скафандров на карусельном подвесе. Настоящий ремзавод на нижних уровнях и полноразмерные офисы штабных помещений на верхних.
Но романтика была. Просто не парадная, для кино. А скорее тихая. Для внутреннего употребления.
Сигнал боевой тревоги застал Белого за поеданием очередного куска слоёного пирога в офицерской столовой и очередной попытки соблазнить длинноногую и нереально красивую Елену Коломиец, служившую в техобеспечении. Он с сожалением отложил пирог и, грустно попрощавшись с девушкой, порысил в сторону шлюза.
Мягкий голос Светочки Волковой, офицера связи соединения, зазвучал, стоило Белому надеть бронешлем и подключиться к бортовой сети.
— Одиночный вылет. Неподтверждённый сигнал тревоги с обогатительного центра РусЗолото «Ракита». Координаты загружены. Боевая задача. Путём визуального осмотра выявить возможность проникновения на фабрику посторонних и скорректировать дальнейшие действия флота. При необходимости осуществить осмотр комплекса.
Он проверил индикаторы скафандра и бортовой системы.
— Приём подтверждаю. К вылету готов.
— Запуск разрешаю.
— Старт.
И тут же магнитный ускоритель выплюнул машину навстречу звёздам.
Никаких действий во время полёта от Белого не требовалось. Он просто скучал, рассматривая проплывающие вдалеке карликовые планетки, пока истребитель не вошёл в фазу торможения.
Он просто скучал, рассматривая проплывающие вдалеке карликовые планетки, пока истребитель не вошёл в фазу торможения. Красный квадрат сразу подсветил серый купол перерабатывающей фабрики и серебристую ажурную антенну гиперсвязи.
Он несколько раз попытался вызвать фабрику на стандартных радиочастотах, но всё было глухо. Подведя корабль совсем близко, включил оптику на максимальное увеличение, но внешне всё было тоже нормально. Только какая-то неправильная искорка у корневого сегмента антенны на мгновение привлекла его внимание, но тут же исчезла. Он осторожно включил двигатели коррекции и снова поймал блёстку. Что за штука сверкала в лучах местного светила, было решительно не разобрать. Алексей включил цифровое увеличение и решительно двинул ползунок вверх.
При максимальном увеличении стало ясно видно, что кабель-волновод был просто перерезан и даже слегка отогнут в сторону для обеспечения полной гарантии отсутствия связи.
— Здесь сто пятый.
— «Азов» на связи.
— Вижу перерезанный волновод антенны спецсвязи. Внешних повреждений купол не имеет. Разведывательный модуль пристыкован к заправочной ферме. Собираюсь высадиться на фабрике для выяснения подробностей.
— Вас поняла. К вам направляется малый патрульный корабль. Время подхода — двадцать минут.
— Ясно. Конец связи.
— Конец связи.
Осторожно подрабатывая маневровыми движками, Белый подвёл корабль прямо к шлюзовой камере и сбросил швартовочный блок. После того, как истребитель подтянулся к блоку и плотно встал на захваты, отщёлкнул крепёжную систему и через шлюз вышел к фабрике. Система искусственной гравитации работала нормально, и ему не пришлось плыть, подтягиваясь на леерах, завешенных как раз на случай отключения тяготения.
Дверь шлюза открылась легко. Алексей внимательно осмотрел поверхность и увидел пару свежих и глубоких царапин и подпалину, характерную для следа от лёгкого лазерного карабина.
Руки сами выдернули автомат из захвата на спине, и ткнув стволом в кнопку закрытия шлюза, он встал за небольшую стенку, обрамлявшую основной шлюзовый затвор.
Лучше любого индикатора о повышении внешнего давления ему сказал слегка опавший пластик скафандра. Наконец с лёгким шипением поползла в сторону дверь в помещение фабрики. Дежурный свет из тусклых фонарей едва освещал площадку перед шлюзом, но даже в этом неверном свете был ясно виден плохо затёртый след крови на рифлёном металле.
Он только успел поднять глаза, как в его сторону по переходу метнулась какая-то женщина.
— Такое несчастье! Пойдёмте, поможете нам. — Она говорила очень быстро и тащила Алексея вперёд, явно «заторапливая» его.
Алексей аккуратно ткнул женщину пальцем под ухо и опустил обмякшее тело на пол.
«Разберёмся. Кто там, чего там…»
Сама станция представляла собой стандартный горно-обогатительный и добывающий комплекс, изученный на тренажёрах до последней дыры в вентиляции. Словно тень он скользил по узким коридорам, подключаясь время от времени к охранной системе. Пока все гнёзда были мертвы. Что само по себе было очень плохим признаком. Судя по всему, система была полностью уничтожена.
Лёгкий скрип заставил его замереть, и скосив глаза на высвеченной на экране шлема пиктограммке с изображением уха, он три раза моргнул. Электроника шлема сразу подняла чувствительность внешних микрофонов до предела, и он услышал тяжёлое сопение как минимум двух человек за поворотом коридора. Справедливо полагая, что друг там стоять не станет, он медленно, стараясь не звякать, стащил с подвески гранату и, отжав скобу, перещёлкнул взрыватель в положение «рикошет», кинул, как бильярдный шар, с расчётом, чтобы после удара об стенку граната скрылась за поворотом.
Короткая вспышка, приглушённый микрофонами шлема взрыв и ворох каких-то тряпок, влетевших в стенку.