— Так вот… — Дмитрий Егорович взял протянутые ему офицером охраны пропуска и прикрепил один себе на грудь, второй подал Алексею. — Если я правильно понимаю ситуацию, то после того, как Дженсен показал тебе свою работу, он её больше нигде не записывал. Для него она уже не представляла интереса. Так, частный случай. А вот для всего остального человечества очень даже. За самим Дженсеном контрразведка следила очень плотно. Особенно в первое время после психушки. Потому что первая часть его математического аппарата описывала динамический гиперпереход, а вторая, как мы полагаем, статический.
Порталы мы, конечно, не получим в ближайшее время, но связь… Что ты вообще знаешь о межзвёздной связи? Мгновенная связь стоит столько, что каждое слово буквально на вес золота. Даже силовые ведомства, армия, разведка и контрразведка стоят в очереди за каждым килобайтом сверх лимита. Гражданским службам эта радость недоступна в принципе. Ни за какие деньги. Так и гоняем курьерские корабли. Он заливает свои носители информацией, потом с максимально возможной скоростью совершает прыжок и сливает-получает данные по радиоканалу. И так всё время. Огромные силы и средства тратятся на системы контроля передачи данных. С помощью твоих формул наши ребята продвинутся в этом вопросе так, что довольно скоро мы получим доступную межзвёздную связь.
— Межзвёздный телефон?
— Да. — Седой кивнул. — И многое другое. Наши математики уже подтвердили правильность модели. Это значит, что через какое-то время у России будет нормальная связь между кораблями и планетами. Можно будет просто позвонить друзьям. А все остальные… получат контролируемый доступ. Если считать Дженсена богом от математики, то подготовить такую дезу — уровень просто немыслимый. Никто не будет жертвовать таким преимуществом, чтобы внедрить подростка с совсем неявными перспективами.
— Ну какое же это преимущество, — возразил Алексей, едва поспевая за широко шагающим по коридору спутником. — Что мешает Дженсену повторить свои выкладки?
— Самая что ни на есть уважительная причина. — Седой внезапно остановился, так, что Алексей чуть не въехал носом в его спину. — После твоего отъезда в посёлке произошли столкновения с полицией. Доктор Дженсен получил шальную пулю и умер, не приходя в сознание. Попытка выловить из его мёртвой головы хоть что-то полностью провалилась. Там и при жизни был непорядок. А после смерти — настоящий хаос. Сейчас контрразведка Новой Европы трясёт всех, кто даже мог стоять рядом, но всё впустую. Дженсен был очень замкнут, и нам всем очень повезло, что ты стал свидетелем его озарения. Кстати, заместитель мэра застрелился в своём кабинете после разговора с контрразведчиками.
— Жаль Дженсена. — Алексей помолчал. — А Вин Хо и Виктор Петрович?
— Ну, если это те, о ком я думаю, то мы о них ещё услышим. — С этими словами Дмитрий Егорович толкнул дверь и сделал приглашающий жест: — Заходи.
Просторный кабинет с длинным столом посредине, двумя рядами стульев по бокам и массивным столом, пристыкованным к первому буквой «Т». Ростовой портрет мужчины средних лет в красивом мундире, и сам хозяин кабинета, подтянутый моложавый мужчина лет сорока в гражданском костюме.
— Проходите… — Он вышел из за стола и проводил гостей в небольшой уголок, где стояли кресла и лёгкий столик. — Меня зовут Пётр Сергеевич. Я руковожу службой, которая опекает покой наших уважаемых граждан, — начал мужчина, когда они расселись вокруг. — Мы решили не проводить стандартную процедуру проверки, так как уже получили подтверждение из нескольких независимых источников. Но мне бы хотелось, чтобы ты поработал с нашими математиками для уточнения некоторых моментов.
— Боитесь, что допросная химия повредит мне мозги? — усмехнулся Алексей.
— Это точно не твой кадр? — весело поинтересовался контрразведчик, откупоривая одну из бутылок с минеральной водой, стоящих на столе.
— Если бы! — Дмитрий Егорович пододвинул стакан и, подняв к губам, с наслаждением сделал большой глоток.
— Ну-ну. — Пётр Сергеевич покачал головой. — Занятно. — Он на несколько секунд погрузился в свои мысли, но быстро выплыл наружу.
— Занятно. — Он на несколько секунд погрузился в свои мысли, но быстро выплыл наружу. — Далее. Если желаешь, мы оформим тебе российское гражданство.
— Да. — Алексей кивнул. — Конечно, хочу.
— Угу. — Пётр Сергеевич, похоже, не сомневался в ответе. — Есть ещё один тонкий момент, на который я бы хотел получить твое согласие. Дело в том, что работа Дженсена формально принадлежит Новой Европе. Мы её как бы украли. Естественно, это не помешает нам воспользоваться всеми её плодами, но лишней возни хотели бы избежать. Для этого мы предлагаем считать автором формулы академика Абрамяна. Будет не теория Дженсена, а теория Дженсена-Абрамяна. Разумеется, ты получишь все полагающиеся как автору такого великого открытия преференции. Но… неофициально. Разумеется, наши потенциальные друзья из Демсоюза через некоторое время свяжут все события в одну цепь и поднимут страшный вой, но нам не привыкать.
Алексей равнодушно пожал плечами.