— Максимыч! Я переоделся, как ты просил! — крикнул он и на всякий случай снова постучал в белую дверь с мутным стеклом, заляпанным краской.
— Ну а то, мля…- послышалось изнутри комнаты. — Вперся тут, весь в грязище. Это тебе не хер в пальто, а медицинское учреждение. Заходи давай.
Нажав на тусклую железную ручку, Меринов открыл дверь и вошел в небольшую комнату. «Медицинским учреждением» ее можно было назвать с большой натяжкой, скорее — кабинетом атомных исследований. Четыре стола с колбочками (уже без пыли), фигурные железные ящики, три новеньких компьютера, шкаф для документов, провода да различные лампы. Аппаратура — новенькая, как будто только что с завода. Еще два месяца назад участковому пришлось бы везти найденную улику в Москву, но теперь, на его счастье, дмитровскую лабораторию оборудовали современной техникой, присланной из Японии. Пресса активно нагнетала ситуацию, и местное начальство, скрепя сердце, решило перестраховаться, чтобы потом иметь возможность написать в Кремль правильный отчет. У одного из «колбочных» столов стоял его давний знакомец, эксперт Владлен Корсабинский — человек с помятым лицом, взлохмаченными вокруг лысины седыми волосами, грушевидным носом и пятидневной щетиной, но в идеально белом халате, под которым виднелась стильная рубашка с дорогим галстуком. Интонация и вид Владлена не оставляли никаких сомнений — он уже употребил первую бутылку коньяка и явно нацелился на вторую. Впрочем, на его профессионализм это никак не влияло: эксперт обладал дивной способностью делать свою работу, даже напившись до чертиков. Увлеченно смотря в микроскоп, Корсабинский что-то сосредоточенно жевал — липкая коричневая слюна свисала на небритый подбородок. Услышав характерное щелканье замка, эксперт оторвался от стеклышка микроскопа:
— Тебе идет белый халат, дорогой мой! — громко загоготал он. — Выглядишь натурально как придурок из телесериала. Шоколаду отломить?
— Не надо, — нетерпеливо отмахнулся Меринов. — Пригодится еще — коньячок закусывать. Я вот тебе новую поллитровочку принес — куда поставить?
— Да прямо на стол и ставь, — оживился Корсабинский. — Все равно никто не увидит. Я сегодня один в конторе, поэтому могу себе позволить шиковать, как британский аристократ: коньяк, шоколад и рядом мент в официантах.
Он снова засмеялся во весь голос. Меринову было не до смеха.
— Каков результат? Ты выяснил? — спросил он, переминаясь с ноги на ногу.
— Ну конечно! — возмущенно подтвердил Корсабинский, откручивая пробку с халявной емкости. — Я же тебе обещал. Должен поздравить тебя, старина — ты не ошибся. Ребятки, пришившие алчного дедушку, искали именно то, о чем ты подумал. Анализ окровавленной иглы шприца это подтвердил. Понятно, что они торопились: одна игла сломалась, они в спешке бросили ее на пол — а потом то ли не нашли, то ли просто забыли убрать. Боюсь, нас очень скоро ожидает большой сюрприз — поэтому действовать надо быстренько.
— Да я тебе еще ящик коньяку поставлю, Максимыч, — обрадовался Меринов. — Я теперь такую карьеру сделаю, что мама не скучай. Тебя не забуду.
— О да, экселенц, — заржал Корсабинский. Пробка отлетела в сторону, и он сделал большой глоток темной жидкости из бутылки. — Ах, какой класс.
— Как ты думаешь, сколько этим гомикам надо времени? — спросил Меринов.
— Не знаю… — задумчиво пожал плечами эксперт, смакуя глоточками коньяк. — Если они планируют из ЭТОГО изготовить то, что я думаю, — то примерно с полгодика, и им будет нужна крутейшая лаборатория, чуть ли не на космическом уровне. Но конечно, можно устроить и проще — в обоих случаях мало не покажется. Так что давай расширяй мундир для орденов, они на тебя дождем посыплются. У тебя есть мысли, куда эта парочка могла сбежать?
Владлен снова загоготал и запрокинул голову, жадно обхватив губами горлышко бутылки, но напиток, похоже, попал ему не в то горло — Корсабинский резко фыркнул и натужно закашлялся. «Подавился, — злорадно подумал Меринов, испытывавший подспудное чувство зависти к поглощающему нектар богов эксперту. — Так тебе и надо, алконавт чертов». Из губ Владлена легким фонтанчиком выплеснулась вязкая жидкость и потекла по подбородку — как чуть ранее слюна вместе с разжеванным шоколадом. Кадр за кадром, словно в кино, Меринов увидел, цепенея: на груди, на белом халате пышно расцвели и начали быстро расплываться два пунцовых пятна. Недопитая бутылка почему-то беззвучно упала на пол, разбившись вдребезги. Рот эксперта вновь окрасился брызнувшей кровью, издавая хлюпающие горловые звуки, он мягко, словно тряпочный, стал заваливаться на стол — колбочки полетели в стороны. Выстрелов не было слышно — только хлопки, будто открывали шампанское. Участковый схватился за левую сторону живота, где в кобуре висел табельный «макаров», белый халат на его плече треснул. Однако он не успел отстегнуть крышку, лишь царапнув ее ногтями.
Тело Корсабинского безвольно сползло со стола вниз, открыв того, кто стрелял сзади: прямо в глаза Меринову смотрели два черных зрачка крупнокалиберных пистолетов, которые по-македонски (то есть в обеих руках) держал человек, одетый в обтягивающие фиолетовые брюки.