— Это в их правилах, — махнул рукой Габриэль. — Людям дай волю, так они и для борделей покровителя отыщут. Хоть я всецело за реформы и шаги в ногу со временем, электронных молитв никогда не понимал. Бездушно это как-то, чересчур технологично. Не надо на колени становиться, лбом стучать — включил комп, зарегился в Инете — и шли себе молитву. Знаешь, что я давеча видал в «Яндексе»? Баннер мигает: «Не везет с деньгами. А молиться не пробовал?» Как у них все просто и наивно — помолился, и тебе сразу из Небесной Канцелярии денежный перевод пришел. Дел у нас других нет.
Он взял в руки бумажку и некоторое время пристально ее рассматривал. Примерно три минуты прошли в молчании, к которому присоединился почтительный секретарь.
— Однако и аппетитец у этой секты, — наконец сказал Габриэль, отложив листочек. — Нет, я понимаю, что многоженство все хотят ввести, это в некотором роде тоже классика жанра — пусть мормоны [18] после смерти попадают вовсе не туда, куда они ожидают попасть. Но вот то, что последователи должны отлить из золота статую своему пророку, — это перебор в стиле Туркменбаши. Рай они тоже спланировали словно сказочные чертоги, где круглые сутки идет бесконечный групповой секс: содрали копирайт у хлыстов [19] . И какой идиот, скажите на милость, им здесь подобный остров построит? Не устаю удивляться тому, как люди представляют себе райские кущи — фантазии нет предела. Те самоубийцы в Гайане тоже ведь направлялись в Рай — well, thank you for the Cool Aid, reverend Jim [20] , — пропел он сонным голосом.
— Отказать в регистрации? — скучно сказал пресс-секретарь.
— Естественно, — развел руками Габриэль. — Еще бы разрешать такую лажу. Там, на Земле, у народа вообще крыша поехала: как месяц — так новая секта с очередным божком. Я Голосу уже даже и не докладываю. Хотя, знаешь, существует и другая сторона монеты. Представь себе, что Голос вновь появляется в Ерушалаиме. Конечно, его не распяли бы, но приняли б за сектанта со всеми вытекающими последствиями, включая психушку.
— Тут другой аспект, — уклонился пресс-секретарь. — Голос что? Он совершит пару чудес, и все упадут на колени — с этим-то как раз порядок. Если хождением по воде никого не удивить, то превращение воды в вино все оценят будь здоров. В России его без всякой рекламы сразу президентом выберут.
— Логично, — пошевелил крылом Габриэль. — Просто все эти самозванцы уже порядком задолбали. Когда Мария Дэви в Киеве возникла, я сразу к Голосу с докладом вломился: сколько можно терпеть эти дешевые подделки? Две молнии — и проблема решена. Ну, ты Голос знаешь, он на это даже не отреагировал — я, мол, всех люблю, в том числе и людей с явными психическими расстройствами. Я так осторожно: и чего, Ким Че Ира тоже любишь? Он говорит: ага, как же можно не любить людей, которым в Городе предстоят страшные мучения сто тысяч лет подряд?
Пресс-секретарь подобострастно улыбнулся и ничего не сказал, ибо не считал нужным комментировать поступки самого главного начальства.
Я так осторожно: и чего, Ким Че Ира тоже любишь? Он говорит: ага, как же можно не любить людей, которым в Городе предстоят страшные мучения сто тысяч лет подряд?
Пресс-секретарь подобострастно улыбнулся и ничего не сказал, ибо не считал нужным комментировать поступки самого главного начальства.
— Ладно, с этим разобрались, — констатировал Габриэль, кидая смятую бумажку в корзину. — По поводу слухов об ангелах тоже договорились — никаких комментариев. Что-нибудь еще есть на сегодня в плане?
— Чуть-чуть совсем, — замялся пресс-секретарь, заглядывая в папку. — В Лурде, во Франции, возле целительного источника снизился рейтинг доверия Голосу. Немного так, всего полпроцента, но, как говорится, лиха беда начало.
— Это минус, — огорчился Габриэль. — Такие вещи нельзя оставлять без внимания, на мелочах все и держится. Срочно отправь в Лурд кого-нибудь из департамента чудес. Одно время было предложение у каждого священного места держать представителя на постоянной основе, но я его отверг. Если каждый день совершать чудеса, люди начнут воспринимать это как должное, нам даже спасибо никто не скажет.
— Уже не говорят, — подхалимски поддержал мнение архангела пресс-секретарь. — Сколько раз было — придет человек в офис Голоса и просит: сделай то-то, я даю обет, что раздам имущество бедным и уйду в монастырь, слезами заливается, клянется. Но как только он получит, что ему надо, в офисе Голоса его и не увидишь; если, разумеется, на него не свалится следующая проблема. На языке бизнеса это называется «кидалово».
— Вот-вот, — наставительно поднял палец Габриэль. — Да и не «кидалово» даже — сволочизм убогий. Себя-то можно обмануть, но Голос зачем? Немудрено, что он давно утратил веру в людей — можно сказать, как в воду глядел. Хорошо, ты можешь быть свободен. Если что-то срочное — загляни вечером.
Поклонившись, пресс-секретарь вышел, зажав под локтем папку. Он практически беззвучно прикрыл входную дверь — не было даже слышно, как щелкнул замок. Габриэль кисло посмотрел на стол, заваленный бумагами, и подумал: кто-то в воскресенье отдыхает, а кто-то — работает. У Калашникова осталось лишь несколько часов до вечера. И хотя он сильно порадовал его внезапным ночным визитом (слухи про редкий профессионализм и проницательность этого человека оказались верны), нельзя сказать, чтобы Габриэль был в нем полностью уверен. Да, Калашникова заинтересовали: в финале расследования в качестве приза ему обещана встреча с женой, и Габриэль сдержит свое обещание. Но он не всемогущ. И если Алексей не успеет, то вынужденный отдых Габриэля будет длиться очень долго. Всегда.