Каюсь. В далеком будущем, или прошлом — тут уж как смотреть, я любил Северный Парадиз. Его ансамбли, неповторимый дух, каналы, его людей… Но цена… Толпы безымянных мужиков, на чьих костях воздвигнут один из самых величавых городов Европы.
Имея перед глазами результат, я воспринимал жертвы отстраненно. Мало ли что когда было? Но сейчас, волею судеб оказавшись в данном времени, не желал подобной судьбы тем, кто мог бы пригодиться в другом месте и с гораздо большей пользой. Как для себя, так и для государства.
Нам бы мир поскорее, чтобы спокойно заниматься главным!
Рижане не поняли, чем чреваты для них растущие кварталы пригорода, и потирали руки, подсчитывая прибыль. А может, кто из наиболее дальновидных, напротив, все понял и теперь радовался еще больше. Не все же жить в захолустье! И ведь даже переезжать никуда не надо.
Разумеется, одним из строящихся зданий был собор. Не та временная церковь, что была возведена на скорую руку для нужд корабелов и сгорела вместе с верфями и бараками. Нет, величественный монументальный храм в честь апостолов Петра и Павла. В самой Риге жили лютеране, а ведь православному человеку надо исполнять где-то положенные обряды.
Временные церквушки уже торчали тут и там, но какой город может обойтись без главного храма?
Наконец корабли бросили якоря у стен старой Риги. Мои мысли и мои тревоги — разные вещи.
В свое время в училище нам крепко вбивали в головы, что служба гораздо важнее любых личных проблем. Наверно, я был не самым худшим из курсантов, раз сумел усвоить это на всю дальнейшую жизнь.
Но теперь осталось доложить Петру результаты похода и можно будет нестись в свой дом. Не тот дворец, который я строил в пригороде согласно своему положению в создаваемой табели о рангах, а простой дом, снятый в пределах крепости в качестве временного обиталища и места, где горел семейный очаг.
Хорошо, когда в мире есть местечко, где тебя ждут!
Меня действительно ждали. Прямо на пристани. Но не возлюбленная, а Петр с порядочной свитой. Влюбленный в море царь не мог пропустить такого события, как возвращение своих кораблей из похода. В числе нужных и ненужных людей я разглядел тестя собственной персоной. Оно и к лучшему. Можно будет сразу сделать дела и уж потом со спокойной душой отправляться домой.
Я попал в дружеские объятия царя и свиты. Лишь после взаимных приветствий удалось коротко доложить о результатах похода.
Петр особенно порадовался уничтожению фрегата. Хотя мало ли мы потопили разнообразной посуды в прошлом году?
— Немедля отписать в Москву о победе флота российского. Пусть салютуют победе там, а мы отсалютуем сегодня же здесь. — Государь радовался, словно я присоединил к стране еще одну область.
— У тебя сын родился, — вдруг дополнил Петр.
Теперь стало понятным, почему лорд Эдуард выглядел таким довольным. Это же не только мой ребенок, это еще внук и наследник старинного британского рода.
— Сын? Когда? — Мысли о тесте — одно, а собственное удивление — другое.
— Сегодня утром, — вступил Эдуард.
Опоздал! И уж тем обиднее, что всего ненамного. Но все равно — сын!!!
Захотелось пройтись колесом, пострелять в воздух, дико заорать, хоть шляпу в воздух подбросить, но вокруг было столько народа, что как-то вдруг оказалось неудобно демонстрировать свои чувства.
Зато сразу стало неважным то, что я так хотел высказать тестю на протяжении обратной дороги. Сейчас он мне казался родным человеком. Все-таки раз я отец, то он — дед.
Ладно, потом разберемся.
— Государь, я пойду. — Попробовал бы меня сейчас кто-нибудь остановить!
Никто не пытался. Все просто двинулись со мной вместе. Но не гнать же мне их! Люди искренне поздравляли меня, да и мне хотелось поделиться своей радостью с окружающим миром.
В него пришел новый человечек, разве это не повод для радости? Надеюсь, судьба его сложится счастливо и его ждет масса интересных дел. Мы ведь только начали, а продолжать предстоит нашим детям. И внукам. И так далее, ибо, надеюсь, развитию не будет конца.
Идущая толпа перегородила узкие рижские улочки. Так что встречным прохожим приходилось вжиматься в стены, дабы пропустить нашу процессию. Но царь в одиночку и со свитой стал уже настолько привычным, что многие здоровались запросто, а кое-кто даже присоединялся к процессии.
Дальше все шло так, как должно было быть. На женскую половину ходу не было даже царю. Потому пока гости располагались кто где — все же не дворец у меня тут был, а всего лишь дом, и на такую ораву места не было, — я смог спокойно пройти к Мэри. Со мной был лишь лорд на правах отца супруги.
Лицо жены было усталым и одновременно одухотворенным. Этакое сочетание, возможное лишь у женщин.
Этакое сочетание, возможное лишь у женщин.
Фразы, легкие касания, вид орущего комочка, специально принесенного на встречу с папой…
Потом — гул голосов, здравицы в честь народившегося человечка, горячее желание Петра стать его крестным отцом, раз уж не довелось стать крестным моего старшего сына. Даже пожалование новорожденному какой-то вотчины и чина сержанта лейб-гвардии Егерского полка.
Младший в первый же день сумел догнать в чинах старшего. Хотя помимо звания играет роль срок службы, а он у Андрея куда больше.