Его пушки очутились впереди кабановских егерей, в какой-нибудь сотне метров от крепости.
Его пушки очутились впереди кабановских егерей, в какой-нибудь сотне метров от крепости. Только тогда запряжки совершили лихой разворот. Номера торопливо соскочили с лошадей, кинули поводья коневодам, а сами вмиг оказались рядом со своими тяжелыми голубушками.
Ракетные станки опустели. Кабанов вновь послал людей вперед, теперь уже — вдогонку сноровисто копошащимся канонирам.
Орудия бухнули залпом. Не успел рассеяться дым, как каждый из номеров совершил два-три движения и пушки вновь оказались готовыми к стрельбе.
Теперь цепь егерей залегла на одной линии с орудиями. Новый залп совпал с первыми пушечными выстрелами опомнившихся шведов. Хотя еще как сказать — опомнившихся. Судя по дымам, ответили три орудия, остальные пока молчали.
Лежащий рядом с Командором Ахмед выстрелил и радостно воскликнул:
— Есть!
Кабанов и сам стрелял, и даже вроде бы попал один раз, но полностью в том был не уверен. Человек исчез, а попробуй скажи, убит он, ранен или просто залег под укрытием!
Кто воевал, не слишком доверяет похвальбе снайперов…
— Смотрите, полковник! — Адъютант так торопился привлечь внимание, что начисто опустил необходимое обращение.
Горн оторвался от наблюдения за медленно проплывающими дирижаблями. Причина тревоги была понятна без лишних слов. Настолько, что полковник простил провинившемуся неправильное обращение.
Цепь русских стрелков стремительно бежала к крепости. Вряд ли с намерением атаковать, но ведь чем ближе дистанция, тем точнее огонь.
— Вызовите канониров. Остался же кто-нибудь на стенах!
Большинство артиллеристов спустилось вниз, не желая стать жертвами русских воздухоплавателей.
Двинувшиеся с места пушки Горн заметил сам. И сам же понял первоначальную ошибку.
— Пехоту сюда! Русские готовятся идти на штурм!
Одно из крепостных орудий все-таки выстрелило. И почти в этот же миг бомба с дирижабля упала где-то у ворот. Счастье, что полковник со свитой стоял в стороне и никто из них не пострадал.
Впрочем, один из офицеров неосторожно выпрямился и сразу стал медленно падать. На груди его расплывалось кровавое пятно.
— Где пехота?! — выкрикнул Горн застывшему адъютанту.
Тот наконец-то сорвался с места и под грохот новых разрывов устремился вниз. Туда, где коноводы с трудом удерживали перепуганных, рвущихся прочь лошадей.
Надо отдать должное шведским канонирам. Взрывы ракет вернули им мужество, и номера без всяких команд, да их было бы и не слышно, торопливо карабкались назад на стены, занимали свои места, а те, чьи орудия были заряжены заранее, без промедления открыли огонь.
Ракеты у московитов кончились. По сравнению с непрерывным обстрелом следующие минуты показались всем тишиной.
— Пару пушек скорее к воротам! — Горн не отрывал взгляда от происходящего на поле. — Шевелитесь! Победа или смерть!
Самому коменданту судьба преподнесла последнее. Полковник едва успел докончить фразу, как пуля Ахмеда вошла ему точно между глаз. Горна отбросило на спину. Застывший взгляд был устремлен в пасмурное небо.
— Как же так? — Не столь важно, кто из свиты озвучил общий вопрос. — Что же теперь?
Словно в ответ ворота вылетели под очередными ударами ядер и со стороны поля послышался крик «Ура!»…
Как ни спешил Командор, до ворот он добежал отнюдь не первым.
Его обогнали не кавалеристы. Казаки и драгуны погоняли лошадей еще на полпути от исходных позиций. Первыми добежали более молодые, чем Кабанов, егеря.
Возраст — безжалостная штука. Пусть до старости далеко, но все же не мальчик. Сердце от бега колотилось как бешеное, и никак не могло прийти в порядок дыхание. Хотя что такое полторы сотни метров? Еще совсем недавно — пустяк. Или виною тому образ жизни? Тот же табак, например?
Хотя при чем тут табак? Кабанов курил как до всей эпопеи, так и во время ее. И ничего. Не мешало.
Буквально за полминуты до того, как самые прыткие егеря достигли вожделенных ворот, «Святой Павел» прошелся вдоль них со стороны города и сыпанул несколько осколочных бомб. Кротких облегчил дирижабль до предела, однако в добавление к фугаске смог взять на борт немного гранат. Многим это спасло жизнь. Пусть шведы успели подтащить и зарядить только одно орудие, но залп картечи в упор мог бы выкосить всю первую шеренгу егерей.
Гибель канониров остановила тех шведских солдат, которые все же решились выполнить приказ и спешили на защиту опасного участка. В итоге егеря ворвались в город с налета, практически не встречая сопротивления, и лишь на ближайших улочках столкнулись лицом к лицу с противником. Сразу затрещали выстрелы, затем послышались крики — это егеря сошлись в короткой рукопашной с немногочисленными уцелевшими шведами.
На стенах тоже разыгрались схватки. Хотя тут перевес ворвавшихся был таков, что любое сопротивление было напрасным.
Жители города пытались торопливо забаррикадироваться в своих домах. Как будто двери и ставни могли спасти от захватчиков!
И тут на полном скаку в ворота проскочил Меншиков. Следом за ним вперемежку неслись драгуны и казаки, и положение защитников сразу стало безнадежным.