Да и кто бы на их месте поступил иначе?
Даже предупредить находящихся в Архангельске купцов не успеть. В России прекрасно налажены дороги. Вернее, сами дороги как раз не очень, но развитая система станций с подменными лошадьми позволяет посланцам царя делать больше трехсот миль в сутки. И повеления монарха здесь обсуждать не принято. Только неукоснительно исполнять.
Теперь Пит понимал, что поддался чувству и сглупил. Конечно, потом английский флот сумеет разорить Архангельск, но это не возместит убытки почтенных людей, да и сделать большее сухопутной стране Британия не в силах.
— Мы не собираемся принимать участия в боевых действиях. — Голос Пита прозвучал вполне вежливо. Даже не скажешь о той гамме чувств, которая породила соответствующий ответ. — Лишь сопровождаем союзный флот до города, который каждая сторона считает своим.
Сорокин склонил голову, давая понять, что удовлетворен ответом, и тихо сказал:
— Мой вам совет, адмирал. Как человеку, тоже служившему Петру и России.
Если шведский флот не оставит своих намерений и атакует Ригу, то вряд ли от него что уцелеет. Поэтому самое лучшее для вас на какое-то время уйти прочь, а потом возвратиться уже в качестве нейтрального гостя. Сами понимаете, когда все будет гореть и взрываться, подданные Его Величества английского короля могут пострадать совершенно случайно. Очень бы не хотелось, чтобы какая-нибудь досадная нелепость омрачила отношения между двумя государствами.
От Сорокина исходила такая уверенность, что британец поневоле подумал: а не подготовили ли московиты каких-либо сюрпризов для собравшихся здесь кораблей? Помимо дирижабля, который может прилететь в любое мгновение и вновь щедро забросать зажигательными бомбами готовящийся к атаке шведский флот. А еще удобнее — атакующий, когда линкорам и фрегатам будет толком не развернуться в реке.
— Наверно, мы воспользуемся вашим советом. — Пит изобразил на лице радушную улыбку. — Не подскажете, каким образом царь Петр собирается выполнить свою угрозу? — Небрежный кивок в сторону шведских кораблей.
— К сожалению, я связан словом чести, — вежливо улыбнулся Сорокин.
Шлюпка вскоре тронулась прочь. Британец задумчиво проводил ее взглядом, а затем повернулся к капитану линкора:
— Уходим.
— Куда? — не понял тот.
При разговоре с парламентером он, как и прочие офицеры, не присутствовал.
— Подальше отсюда. В Курляндию.
Капитан явно собрался спросить о причине изменения планов, посмотрел в ставшее хищным лицо Пита и вместо вопроса зычно скомандовал:
— Поднять паруса!
— Двинулись, ядрен батон! — Ярцев не отрывался от бинокля.
Штурман был единственным из путешественников во времени, который находился рядом с Сорокиным. Остальные занимались другими делами. Шведская армия приближалась, а с нею — решающая битва, которая, хотелось верить, решит исход войны.
По сравнению с грядущей сухопутной баталией морское сражение казалось мелочью. Хотя и заслуживающей серьезного внимания.
Впрочем, мелочей на войне не бывает.
— Наконец-то, — вздохнул Сорокин.
Долгое ожидание уже начало действовать ему на нервы.
— Дай-ка сюда. — Константин протянул руку за биноклем.
Хорошая оптика приблизила выстраивающиеся в кильвальтерную колонну шведские корабли.
— Скверно маневрируют, — процедил новый комендант. И пояснил, чем именно он недоволен: — Больно медленно.
— Брось придираться, Костя, — отозвался Ярцев. — Берег недалеко. Опять же, фальватер, блин. Не ровен час, въедешь не туда всей колонной. Лучше обрати внимание на тот люггер. Видишь? Идет, ядрен батон, к норду.
— А что на него смотреть? Спешит предупредить Карлушу об уходе англичан, только и всего, — пожал плечами Сорокин.
Островитян он, как и все соратники Командора, привычно недолюбливал. Но личные отношения — это одно, а государственная политика — другое. Не было ни малейшего смысла затевать войну с Англией. Во всяком случае, пока загребущая империя не начнет первой. Делить с ней в данном случае нечего, а худой мир всегда лучше доброй ссоры.
Остается надеяться, что свежеиспеченный британский адмирал не воспользуется приглашением и не заглянет в гости как представитель нейтральной страны.
Встреча соперников будет отнюдь некстати. Хотя ее итог и можно предсказать почти со стопроцентной гарантией.
Но все равно — ни к чему.
Мысль об удаче посольства взбодрила, и Сорокин подмигнул старому приятелю:
— Туда они идут. Туда. Да и куда им еще идти?
Сказанное относилось к шведской эскадре. Путь ее был ясен заранее и предопределен фарватером. Потому не составляло труда подготовить небольшой сюрприз. Электрогенератор, детонаторы, изолированные провода были, а с остальным справится любой новичок.
Стандартное крепостное минное заграждение. Параллельные подсоединения цепи, старательно расположенные на заданной глубине мины, и дальше остается только ждать, пока желанные гости вступят в отведенную под это дело акваторию.
И пусть они думают, будто судьбу боя будет по старинке решать артиллерия. Это как раз тот случай, когда мечтать оказывается вредно. Пушки тоже заговорят, может быть, но лишь завершающим аккордом.
— Кто жаловался, блин, что шведы плохо маневрируют? — спросил Валерий, показывая на ровный строй.