Этого я еще не знал. Хотя пора было бы уже.
Вся надежда оставалась на Рынок. Хотя как я буду там действовать, где искать нужное — до сих пор оставалось для меня совершенно непонятным. Сейчас надо было хотя бы попасть туда. А я был все еще на Серпе — глаза бы мои ее не видели…
Глаза между тем продолжали наблюдать за окружающей обстановкой и не пропустили мимо внимания того мига, когда мы подкатили к неприлично распахнутым настежь воротам военной базы и, никем не остановленные, въехали в них и заскользили дальше — насколько я мог судить, прямо к старт-финишу. Я знал: сейчас третья часть позиций должна была быть свободной, кораблям, которым эти позиции принадлежали, полагалось находиться наверху, в прилегающем пространстве, на боевом дежурстве, но «ураган» и здесь сделал свое, и все они, одинаковые, как пуговицы на мундире, торчали, не оставив незанятым ни одного пятачка. Подкатив к самой границе поля, Иванос дал реверс, завис, опустил скользун на лапы, поднял дверь со своей стороны, вышел, огляделся. Произнес пару непочтительных слов и продолжил:
— Тут и сесть-то некуда — как раз загонишь шило в задницу.
Я промолчал: посоветовать ничего не мог, а зря трясти воздух не хотелось. Иванос снова обратился к своим часам:
— Вообще-то еще не вечер, у него еще пятнадцать минут в запасе, мы доехали с опережением.
Он все еще смотрел вверх, я же, по привычке, вокруг и поэтому первым разобрался в обстановке:
— Осторожно. Кто-то приближается. Солист.
— Один? Тогда не страшно.
На всякий случай мы все же приготовились к неприятностям. Человек подходил все ближе. Остановился в трех шагах. Кашлянул. Мне он был незнаком. А вот Иванос, похоже, опознал его сразу.
— Привет, — сказал Иванос спокойно. — А мы уже гадали, где ты тут сможешь приткнуться. Что так рано?
— Предполагал трудности, — ответил подошедший. — Сделал запас времени. Обошлось, однако.
— Я боялся — не найдешь свободной позиции.
— Нашел же, — после недолгого молчания последовал ответ. — Ладно, как сказано — жизнь есть движение, движение есть жизнь. Пошли, что ли?
— В этот раз без меня, — сказал Иванос. — Тут обстановка несколько искривилась, так что задержусь. А вот его, — он дотронулся до моего плеча, — сбрось на Топси. И чтобы без почетного караула, ладно?
— А он кто таков? — спросил собеседник, не стесняясь моего присутствия.
А вот его, — он дотронулся до моего плеча, — сбрось на Топси. И чтобы без почетного караула, ладно?
— А он кто таков? — спросил собеседник, не стесняясь моего присутствия.
— Хороший человек, — ответил Иванос. — Временами. Но за спину свою можешь не опасаться.
— Вопрос ясен, — сказал корабельщик. — Пошли, хороший мой. Я тут стою, рядом.
— Всех благ, легол, — пожелал мне Иванос, прощаясь. — Вова, а ты сразу после — на базу, и жди.
— Ай-ай, — сказал Вова не по-теллуриански.
— Спасибо за помощь, двоечник, — сказал я Иваносу. — И — до свидания.
— Троечник уже, — не удержался он, чтобы не поправить. Это означало, что он уже получил следующее звание: третью звезду на зигзаге.
— Буду рассказывать, кто мне сапоги ваксил, — так не поверят ведь, — откликнулся я уже на ходу.
— Не советую, — грозно напутствовал он меня. — Привлеку за разглашение государственной тайны.
— Можно уже бояться? — хотел было продолжить я. Но Иваноса уже не было, и посольский скользун бесшумно вобрал в себя стояночные опоры. Да и отошли мы достаточно далеко.
— Пойду первым, — предупредил пилот, когда люк его машины бесшумно раскрылся и легкий трап выскользнул и остановился, чуть подрагивая.
Я последовал за ним, безмолвно прощаясь с миром Серпы и с неудовольствием думая о том, что не успел даже и одним глазком посмотреть на посадки уракары — чтобы знать хотя бы, как это чертово дерево выглядит. Даже и места, где ее высадили, не успел определить: так стремительно принялись за меня армаги. Вообще к удачам этот эпизод никак нельзя было отнести.
Но какие-то шансы у меня еще оставались впереди. Главное, внушал я себе перед тем, как уснуть на жестковатой койке корабля, что остается мало времени. Поэтому сейчас основное — не торопиться. Поспешность приводит к сбою. Вести себя так, словно в запасе у меня еще вечность и маленькая тележка. А торопятся пусть они. Торопятся и делают ошибки. Хоть маленькие. Хоть крошечные, из них все равно можно будет составить картинку… Такую маленькую, миленькую картиночку…
Похоже, я все-таки уснул, потому что вдруг проснулся: гремел колокол громкого боя. Пора была перебираться в компенсатор: предстоял прыжок к Топси.
Какой-то она окажется на этот раз и кого я там увижу вновь? С этой мыслью я заснул окончательно.
Глава 8
Три неслышных звонка (с двадцать седьмого по тридцатый день событий)
Топси зависла перед нами, как круглый поднос, на котором еще неизвестно, что тебе подадут. Мы шли от Фламы — так называлось светило Синеры и Тернары — к освещенной половине планеты, и пилот голосом скомандовал финиш-цикл. Комп-дублер команду принял. Я остановил водилу:
— Ты куда собрался?
— На военную площадку, меня уже ведут.
Но это меня не устраивало.
— Отстройся, — попросил я, — и уйди в тень.