— Это и есть правда.
— Придумай что-нибудь поубедительнее.
— Я не знаю, как тебя убедить.
Эдрик опять улыбнулся.
— Ты довольно прямолинейна. Значит, ты хочешь меня убедить. Интересно, зачем?.. Хм, дай-ка подумать. — Он сделал вид, как будто его только что посетило озарение. — Наверное, затем, чтобы я освободил тебя, правда?
— Да, — бесхитростно сказала она. — Ты должен освободить меня.
Эдрик с улыбкой покачал головой. Отвернулся.
Отвернулся. «Надо выбираться отсюда, — подумал он, разглядывая дыру в потолке, через которую они с лже-Фрембергом проникли в это помещение. — От этой «богини» правды все равно не добиться…»
— И почему это я «должен» тебя освобождать? — подходя к поближе к отверстию, бросил он.
— Потому что так предсказал Хелах Первый Освобожденный.
Эдрик замер. Обернулся.
— Твоя осведомленность о том, кто я, поражает, — произнес он, снова подходя к возвышению в центре комнаты. — Но ты зря думаешь, что я куплюсь на это. Возможно, ты каким-то образом проникла в мою память и утащила это имя, возможно — умудрилась прямо отсюда подслушать наш разговор с Льюисом… или с Фрембергом. Еще вероятнее — тебе успел передать знание о том, кто я такой, тот демон, который меня сюда притащил… Кстати, как его имя, не подскажешь?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
Эдрик решил, что с этим существом стоит быть терпеливым.
— О демоне, который жил внутри моего приятеля, Льюиса Телмарида, — он уселся на край ее ложа. — Когда Льюис прошел Мост, демон обрел самостоятельность. Однако, похоже, что самому по себе ему существовать довольно неуютно, и позже он вселился в бессмертного, который приставлен твоими «родственничками» для того, чтобы тут следить за порядком. В личине Фремберга он привел меня сюда и хотел, чтобы я помог ему убить тебя. По крайней мере, он говорил, что хочет. Вместо этого я прикончил его самого — не люблю, когда со мной играют нечестно. Ты по-прежнему будешь делать вид, что не понимаешь, о чем речь?
— Теперь понимаю, — сказала она. — Хелах предсказал это…
— Ну хватит уже!
— Хелах предсказал, что я буду пленена своими братьями и много лет проведу в заточении. Он предсказал, что мою жизнь спасет один из его учеников, и он же освободит меня. Это произойдет перед самым концом времен, когда Отец Лжи и Мать Демонов воскреснут из небытия и заключат мир, позабыв свои прежние разногласия. Тогда они явятся в мир людей во плоти и возгорится последняя война — война между землей и небом…
Эдрик улыбнулся.
— И это все предсказания твоего «Хелаха»?
— Да, — солгала девушка. На самом деле, было еще одно, но сейчас оно казалось ей абсолютной дикостью. Хелах предсказал, что у нее и того, кто освободит ее, родится сын. Но, глядя на человека, который ее пробудил, она не могла поверить в то, что он станет когда-нибудь отцом ее ребенка. Он вел себя отвратительно. В глаза называл то, что она говорила, ложью. Посмеивался над ней. Угрожал. Заставлял ее ощущать зависимость от своих сиюминутных прихотей. Да что там — он чуть было не ушел, не бросил ее тут одну!
С другой стороны, она никогда по-настоящему не доверяла предсказаниям Хелаха. В конце концов, он был всего лишь человеком, хотя и необычным. Кое-что сбылось, это правда. Но вовсе не обязательно, что сбудется все.
— Ну, о воскрешении Темных Князей мне ничего не известно, — ухмыльнулся Эдрик. — А что касается «предсказаний» на мой счет — я не услышал ничего, кроме того, что перед тем я сам же тебе и сообщил. Исключая освобождение, конечно. Но даже если бы ты сумела убедить меня в том, что такие предсказания были сделаны на самом деле — а не выдуманы тобой минуту назад, — это ничего не меняет. Я не верю в судьбу, и имя основателя нашей Школы значит для меня не больше, чем кличка последнего раба на невольничьем рынке.
Я не верю в судьбу, и имя основателя нашей Школы значит для меня не больше, чем кличка последнего раба на невольничьем рынке. Что, если я просто уйду — прямо сейчас? Какова тогда будет цена всем этим «предсказаниям»? Тебе стоило бы найти способ получше убедить меня в том, что ты — белая овечка, а не ссылаться на пророчества. Ничего я не ценю выше своей свободы. Чем больше ты будешь убеждать меня в том, что я что-то «должен» для тебя сделать, тем сильнее будет крепнуть во мне желание сделать что-нибудь другое — но только не это.
— Тогда тобой легко управлять, — возразила она. — Нужно лишь говорить тебе обратное тому, что я хочу на самом деле…
Эдрик рассмеялся.
— Боюсь, так тоже не получится. Как видишь, я еще не ушел, а сижу тут и болтаю с тобой.
— Ты мне не веришь, — грустно сказала она. — А я не знаю, как убедить тебя, что я не лгу.
— Да, не верю, — согласился он. — И не представляю, как бы ты могла меня убедить. Но давай-ка допустим на минуту, что твои «предсказания» верны. Я не горю желанием увидеть конец света. А если ты будешь освобождена перед концом, значит… мне ни в коем случае не нужно тебя освобождать. Тогда и конца света не произойдет. Если предсказание верно, конечно.
— Послушай, — сказала она. — Я не хочу с тобой спорить. Я тоже не верю в предзаданность событий. Что-то мы можем изменить — в границах наших возможностей. Но мы не можем изменить все. Если Последовавшие за Темным Светилом вырвались на свободу… ты не остановишь конец света, просто оставив меня здесь.