— Ты когда-нибудь видела монстров?
Кадзуэ приподняла бровь и с подозрением взглянула на меня.
— Монстров?
— Ну людей, в которых нет человеческого.
— Ты имеешь в виду — гениев?
Я не ответила. Не только гениев. Монстр — это человек с внутренним перекосом, который развивается и перерастает все пределы. Ни слова не говоря, я показала на Мицуру. Пару минут назад она смеялась с подружками, а сейчас уже сидела за своим столом, готовясь к следующему уроку, который вот-вот должен был начаться. Вокруг нее витало что-то особенное. К учебе она относилась своеобразно, не как другие. Словами не опишешь. Она вроде белки, что готовится к зиме. Заранее знала, что и как будет, хотя другие ни о чем не подозревали; все время наготове. Благодаря своему чутью Мицуру могла не корпеть над учебниками. Учеба давалась ей легко. Эта способность служила ей в школе щитом и одновременно оружием, которым она поражала врагов. Однако Мицуру им явно злоупотребляла. В последнее время я стала ее бояться.
Подумав, наверное, что я лишилась дара речи, Кадзуэ заявила:
— Я буду стараться изо всех сил, чтобы стать лучшей.
— Попробуй.
— Ты нарочно так говоришь! Чтобы мне было неприятно! — Кадзуэ с трудом подбирала слова. — Папа говорит, что ты странная и не похожа на других девчонок. Может, ты какая-нибудь извращенка? Пусть у тебя сестра красивая, пусть ты самая умная. Зато у меня нормальная семья, и отец работает, и все у него как надо.
Кадзуэ вернулась за свой стол. Какое мне дело до ее отца? Глядя ей вслед, я решила внимательнее присмотреться к тому, как она «будет стараться изо всех сил».
В классе стало тихо. По моим часам урок уже начался. Я запихала в портфель коробку с недоеденным ланчем. Дверь отворилась, и в класс вошел Кидзима. Очень серьезный и весь в белом.
Я совсем забыла, что в тот день урок биологии. По расписанию раз в неделю. Сначала Юрико, потом этот сынок, который приперся поглазеть на меня, а теперь еще и папаша! Ну и денек выдался! Я сунулась в портфель за учебником биологии и положила его на стол, но впопыхах задела подставку для книг.
Сначала Юрико, потом этот сынок, который приперся поглазеть на меня, а теперь еще и папаша! Ну и денек выдался! Я сунулась в портфель за учебником биологии и положила его на стол, но впопыхах задела подставку для книг. В наступившей тишине она с грохотом свалилась на пол. Кидзима нахмурился.
Положив руки на кафедру, учитель медленно оглядел класс. Не иначе искал глазами меня. Я опустила голову — вдруг не заметит, — но тут же почувствовала на себе его взгляд. Да! Я и есть сестра красавицы Юрико! Та самая уродина, от которой один вред! Подняв голову, я в упор посмотрела на Кидзиму.
Они с сыном были почти на одно лицо. Тот же широкий лоб и тонкая переносица. Острые глаза. Очки в серебряной оправе очень шли Кидзиме, придавали ему ученый вид, но при этом учитель выглядел каким-то неухоженным. Может, потому, что никогда не бывал чисто выбрит. Или из-за почти сросшихся на лбу бровей. Или пятнышки на его белоснежных одеждах виноваты. Точно не скажу. Возможно, в этих мелочах проявлялось недовольство сыном, не оправдывавшим ожиданий Кидзимы. Отец и сын были очень похожи, если не считать выражения глаз. Кидзима, в отличие от своего вечно надутого отпрыска, смотрел на вещи прямо. Он не фиксировал взгляд на предмете, а схватывал его контуры и тщательно прорисовывал детали, одну за другой. Поэтому понять, что сейчас в сфере его внимания, не составляло труда. Не говоря ни слова, Кидзима рассматривал меня — мое лицо, фигуру. «Ну что, нашел биологическое сходство с Юрико? Нечего на меня глазеть! Я тебе не клоп и не муха!» Я буквально закипала от злости под его изучающим взглядом.
Наконец он отвел глаза и заговорил степенно и размеренно:
— Тема сегодняшнего урока — окончание эры динозавров. В прошлый раз мы говорили, что динозавры уничтожали голосеменные виды. Помните? Их шеи все больше вытягивались, чтобы доставать верхушки самых высоких деревьев. Мы разобрали интересную тему — адаптация живых организмов к окружающей среде. Мы выяснили, что, поскольку размножение голосеменных растений зависело исключительно от ветра, они оказались на грани исчезновения. В отличие от них покрытосеменным растениям выжить было легче за счет взаимодействия с насекомыми. Есть вопросы по пройденному материалу?
Мицуру не сводила с Кидзимы глаз, даже ни разу не пошевелилась. Между ними возникло что-то вроде электрического напряжения. Неужели она в него влюблена? Я вперилась в парочку взглядом, чтобы не пропустить, когда же проскочит искра.
Раньше я говорила, что любила Мицуру. Хотя, наверное, это не совсем точно сказано. Мы с ней были как глубокое горное озеро, в которое вливались подземные воды. Безлюдное, спрятанное далеко в горах озеро, куда не заглядывают путешественники. Глубоко под землей сливаются водные жилы, и вода всегда на одном уровне. Я опускаюсь — Мицуру следует за мной. Я поднимаюсь — она тоже. Нас связывают одни и те же мысли. Но если Мицуру видела в Кидзиме другой мир, для меня он был помехой.
При этом я нимало не сомневалась, что Кидзиме нравилась Юрико. И меня он заметил только потому, что у него к ней был интерес. Думаете, я ошибаюсь? Я ни разу ни в кого не влюблялась. Это правда. Но если кого-то любишь, значит, должен интересоваться подноготной этого человека. Это же естественно. И не забывайте, что Кидзима — учитель биологии. А вдруг мы с Юрико интересовали его с научной точки зрения? Может такое быть? Вполне.