— Какая официальная миссия? — не понял Пестель.
— Мы здесь почти с официальной миссией, а ты…
— Какая официальная миссия? — не понял Пестель. — Ага, ты же о «замазке» говоришь… Так все было готово еще дня два назад.
Теперь удивился Ростик:
— Что за «замазка»?
— Это один из наших планов по борьбе с пауками. Вот он придумал, — Пестель кивнул на самого главного, как решил Ростик, Шир Гошода, а затем, уже не обращая на него внимания, подвел всех к каменному столу, на котором привычно были навалены всякие приборы из стекла, меди и камня. — Смотрите.
Он откинул какую-то тряпку, и под ней оказался камень светло-серого цвета, чем-то неуловимо отличающийся от всех остальных конструкций, которые Ширы изготавливали методом каменного литья.
— Помнишь, мы из города пауков притащили кусок их башенного сооружения? Так вот, пока ты воевал, — Пестель блеснул глазами, — и по общему заключению, довольно удачно, мы тут работали, как… Как мыши в амбаре. — Ростик только головой покрутил. Выражения его очкастого друга иногда заставляли удивляться разнообразию русского языка. — И вот что обнаружили.
Пестель достал откуда-то молоток, отбил от общего каменного образца пауков немалый кусок и положил в большой металлический таз. Потом заботливо прикрыл изначальный образец все той же тряпочкой и принялся объяснять.
— Когда мы еще от Мурата получили приказ подготовить что-то экстраординарное, я и не думал, что мы сумеем… Но получилось вот что. — Он вытащил из под стола литров на пять бутыль с широкой горловиной, плеснул из нее немного густого, как клей, вещества на ладонь и обтер этой субстанцией отколотый камень пауков. — Теперь подождем, — предложил он.
Аглоры смотрели на Пестеля с заметным удивлением, словно видели перед собой слегка помешанного, а может быть, и не слегка. Это у них скоро пройдет, решил Ростик, привыкнут или… не привыкнут. Пестеля это все равно не изменит.
— Ты пока расскажи, как у нас там в городе дела обстоят? — предложил Джордж.
Обычная для Полдневья история — вести, слухи, информация, хоть какая-нибудь. Ведь ни газет, ни радио тут не было, а привычка знать, что происходит в мире, оказалась очень стойкой, вот и сворачивал разговор каждый раз на то, что знает собеседник… Ростик и за собой это замечал.
— Обычная чиновная и управленческая рутина. Все мои сведения — неинтересны. — Он огляделся. — Жорка, а где Эдик?
— Ты же сам его послал к пернатым, — отозвался Пестель. — Забыл? — Ростику осталось только поднапрячься и попытаться вспомнить. Вспоминать тут, среди аглоров и Широв, в незнакомой обстановке, резко отличной от его кабинета в Белом доме, не получалось. Пестель понял это по выражению его глаз. — Я не очень-то вникал, — пояснил он, — но, кажется, результатом его посольства должен стать договор, чтобы дикие волосатики не захватывали «зимние квартиры» пернатых, иначе тем негде прятаться от борыма. В записке, которую мы получили еще неделю назад, ты гарантировал, что человечество будет за этим особо следить… Так сказать, разведем наших союзников в разные углы ринга.
— Мне кажется, — Ростик помотал головой, — что у меня либо выпадения памяти, либо… я иногда действую там, в Боловске, в режиме измененного сознания. Командую, как полоумный, а что получается, даже не всегда могу вспомнить.
— Это от перегрузки, — пояснил Пестель великодушно. — К тому же у тебя появляется синдром администратора, если проблема решена, то о ней можно за быть. Вот то, что не завершено, остается у тебя в голове?
— В общем-то, — осторожно ответил Ростик, — да.
— О чем и речь. Сделал дело, и переключаешься еще на что-нибудь. — Он пожевал губами, как старуха. — Думаю, иначе и быть с тобой не могло… Иначе бы просто ничего не вышло. — Он взглянул в таз. — Или научишься работать в таком режиме, или… распределишь людей так, что все само заработает.
Рост тоже заглянул в таз. Образец, обмазанный желеобразной массой, оплывал, терял острые грани скола, даже как-то проседал.
— Поясни, что мы видим, — попросил Ростик.
— С самого начала, — заговорил Пестель почти лекторским тоном, — было несколько предложений, как воевать с пауками, как не давать им передышки. Кто-то из светлых голов в универе предложил использовать крыс. Но если пауки научились справляться с борымом, мы эту идею отвергли. Ким предложил бомбить их бабуринскими бомбами, либо вообще — сбрасывать на них «алмазные звезды» в живом виде… Но места тут хватит не на одну колонию пауков, это тоже, как я считаю, ни к чему бы не привело. И вот, поработав с Ширами, которые знают о камнях столько, что просто дух захватывает, мы нашли… Вот эту «замазку». Она, как видишь, разлагает какие-то органические составляющие в каменных блоках пауков, причем так основательно, что они теряют всякую механическую прочность.
— А это значит, — Ростик уже все понял, — что их башни просто растают.
— Как Гингема, когда на нее вылили ведро воды. — Определенно Пестель сегодня был в ударе по части сравнений. Или просто очень долго не говорил с людьми, вот из него и хлещет.
Аглоры тоже поняли, в чем дело, кажется, они понимали даже то, о чем говорил Пестель, потому что Бастен мельком улыбнулся.