Тащила его все та же Лада, она вообще стала как бы персональным пилотом Ростика, хмурилась, когда над ней посмеивались подруги, иногда огрызалась на самые простые просьбы Ростика, но все выполняла аккуратно и точно. Летала она, по мнению Ростика, не очень хорошо, ей часто не хватало силенок, поэтому она почти всегда принимала помощь, когда Рост садился в правое кресло пилота, чтобы тоже подналечь на рычаги. Но выносливость у девочки была просто изумительная, даже всего повидавший Ростик дивился ее упорству.
Разглядывая ее во время этого перелета, он повздыхал, потому что требования к кондициям пилотов, которые предъявлял Серегин, видимо, ощутимо упали. Еще пару лет назад такую пигалицу ни за что не посадили бы в машину, которая требовала большой физической силы… Но потом как-то отвлекся, стал размышлять уже о том, что его ждет в городе, и неожиданно они подлетели к Цветной речке.
Тут Ростик не сумел удержаться, сделал озабоченное лицо и попросил заложить круг над Бумажным холмом. Для этого пришлось лететь в сторону километров на двадцать, но для Лады это оказалось не слишком сложным требованием, она полетела над рекой, лишь уронив краем губ:
— Бойцы вспоминают минувшие дни?
Рост с облегчением рассмеялся. Девушка, как бы там ни было, оттаивала. Придет время, они еще и друзьями могут стать… Если ничего очень уж страшного не произойдет, хотя в этом Рост был уже не очень уверен, все-таки они жили в Полдневье, и произойти могло все, что угодно.
На Бумажном холме даже среди построек они не заметили ни одного человека. Только пяток пурпурных гигантов, которые согласились работать на людей вместо того, чтобы сидеть в лагере для военнопленных, что-то делали у спиртогонных чанов, но и они даже не повернули головы в сторону пролетающего антиграва.
Боловск появился на горизонте уже под вечер этого первого дня, когда не было боев, когда они победили.
Сели на аэродроме, их никто не встретил, Рост отпустил Ладу отдыхать, но попросил надолго не отлучаться. Вдруг еще сегодня придется вылететь в армию… И вот тут-то произошла совершенно удивительная вещь. Когда он вышел уже за посты, ограничивающие со стороны шоссе территорию аэродрома, он понял, что шагает не один. Нет, никаких определенных звуков не было, даже ветерка, кажется, не появилось от какого-то чужого движения, но Рост был уверен, что все же он не один. Пришлось осмотреться.
Перенесенное еще с Земли шоссе тянулось, как и положено, к городу, только асфальт кое-где покрошился и обнажилась в его трещинах почему-то красная местная почва, сменившая привычный земной чернозем. Совсем недалеко по полдневным меркам виднелись дома Боловска, на небольшой возвышенности светились под вечерним солнцем оцинкованные крыши ангаров аэродрома, завод тоже лежал как ладони… Тогда он решился.
— Все-таки как тебе удалось проникнуть в гравилет? — спросил он на едином.
— А мне казалось, — капюшон откинулся, и перед Ростиком предстала голова Бастена-вар-ниса, — что ты меня не чувствуешь.
— А мне казалось, — капюшон откинулся, и перед Ростиком предстала голова Бастена-вар-ниса, — что ты меня не чувствуешь.
Они пошли рядом, Ростик еще раз поразился совершенной, какой-то нечеловеческой красоте алгора и заметил, что даже тени его плащ не отбрасывает.
— Из чего сделана эта штука? — спросил он, осторожно потрогав гладкую, но и слегка ребристую, какую-то чешуйчатую поверхность нузы.
— Как только аглор рождается, — Бастен был склонен, против своего обыкновения, поболтать, — у него начинают расти ногти.
— У людей тоже, — улыбнулся Ростик, чтобы разговор, так удачно начавшись, не заглох.
— Наши ногти имеют ту особенность, что они как-то воздействуют на свет, и, если их сцепить, они образуют покрытие… Я не могу объяснить. Это проще увидеть, чем рассказать. В общем, мы снимаем с определенного возраста ноготь каждого аглора.
— Больно, наверное?
— Не очень. Если хочешь иметь нузу, то любую боль можно вынести, к тому же это и тренировка не плохая… В общем, ногти растут, их последовательно снимают, сцепляют и они как-то срастаются. Годам к семи-восьми уже получают лоскуты, из которых можно сложить подобие жилета. Эти младенческие ногти не слишком прочные, поэтому их потом по возможности меняют. — Бастен снова чуть улыбнулся. — Когда плащ готов, аглор показывает, что он может в бою.
— Что-то вроде испытания?
— Испытание, которое может убить неподготовленного воина. Но, с другой стороны, кому такой воин нужен?
— Так что, у вас все — воины?
— А разве у вас не так? — удивился Бастен.
— А нас есть люди, которые только выращивают пищу, или обслуживают машины, или занимаются обдумыванием сложных проблем.
— Проблемы каждый должен решать сам, машины нам не нужны, потому что тренированному солдату все по силам, а еду тоже достать несложно, если ты по-настоящему сильный.
— Моря переплывать, как я понял, в ваших силах, пробегать по сотне километров в день — тоже, — с деланной невинностью сказал Ростик. — Но летать вы не умеете?
— Для хорошего боя летать не обязательно, — отозвался аглор. — Хотя, должен сказать, перемещаться по воздуху мне понравилось.