К тому же ему вдруг захотелось действия. Не работы на ферме, не возни с новым урожаем, а настоящей работы, может быть даже опасностей. Ростик не вынашивал еще конкретные планы, но точно знал, что фермерская спячка закончилась. И был этому рад.
А как-то под вечер из Одессы прикатили Ева с Кимом на одной из странных машин, придуманных еще давным-давно Казариновым, но которые, по каким-то причинам, заработали лишь недавно и стали использоваться для таких вот необязательных прогулок.
С этого и начался разговор, когда Рост усадил гостей за стол, чтобы покормить с дороги.
— Интересная машинка… Почему их в массовой производство не пускают?
— Ничего интересного, — отозвался Ким. Он был бледен и выглядел слегка рассерженным.
— Казаринов их бы в жизни не довел до ума, если бы не аймихо.
— Они и инженерить горазды? — спросил Рост.
— Не инженерить… Просто знают какие-то хитрости, как на малых, очень малых расходах топлива поддерживать динамическое равновесие этих машин.
Ким сумрачно принялся жевать отличный пирог с местной капустой, испеченный Кирлан, а слово взяла Ева.
— В общем, у нас теперь действительно есть средство передвижения более экономичное, чем гравилеты. Хотя многие до сих пор считают, что до лошадей этим железкам далеко.
— Так вы лошадей развели?
— Не «вы», а «мы», — поправила его Ева.
— На лош-дх пахт м-жно, — высказался Винторук.
— Никто на них не пашет, — отозвался Ким. — Если нужно пахать, то впрягают твоих соотечественников. С ними проще и даже быстрее. Лошади только для транспорта… Были. Если начнут делать эти машины, то и от этого откажутся.
Ребята замолчали. Что-то их угнетало. Они были даже какие-то одинаковые, или выражение их лиц свидетельствовало о сходных мыслях. Наконец, Рост не выдержал.
— Если будет время, Ким, научи меня на такой таратайке кататься, ладно? А теперь, если с машинами выяснилось, не расскажете ли вы мне, что случилось?
Ким вздохнул.
— Зима была очень суровой для Боловска.
— Опять начались голодные обмороки, — поддержала его Ева. — Особенно это тяжело, когда смотришь на дистрофичных ребятишек. В общем, народ не выдержал.
— Понимаешь, — вступил Ким, — начальство так перегнуло палку, что, едва пригрело солнышко, Рымолова скинули. Прямым и непосредственным действием, революцией, так сказать.
Рост нахмурился. Пожалуй, он давно знал, что это должно было рано или поздно случиться. Понимал что к этому шло, и даже по тем скудным обрывкам информации, которые к нему поступали, мог бы предвидеть… Но одно дело — предвидеть, а другое — принять как свершившийся факт.
— Кто победил?
— Мурат Сапаров, помнишь такого? — спросила Ева.
— Помню, — кивнул Рост. — Он меня еще очень невзлюбил.
— Он никого не любит, — отозвался Ким. — Но он всех хочет использовать. Особенно офицеров, которые что-то умеют, а не только в начальственных кабинетах заседают.
— Так это он вас послал?
— Он не посылал, — уклончиво отозвался Ким и посмотрел на Еву.
— Но он дал нам понять, что был бы не против если бы ты вернулся. И снова взялся за настоящее дело.
Рост только улыбнулся, услышав собственные мысли из чужих уст.
— Аймихо имеют к восстанию какое-то отношение?
— Ни малейшего, — твердо сказал Ким. — Они подчеркнуто держались в стороне, как отец Петр.
— Всех ослабевших лечили, какие-то лекарства предлагали… — поддержала его Ева.
— С твоей мамой, кстати, очень тесно сотрудничают, но к политике демонстрируют полную индифферентность.
— Они могли не напрямую, а косвенно.
— Они могли не напрямую, а косвенно… — начал было Рост, хотя Баяпош-хо сидела за столом. Ким покосился на нее. — А где старец и старшая?
— Они в кроватях, недомогают. — И Рост решил сразу сделать все изменения в своем семейном статусе понятными для гостей. — Кстати, обе аймихошки ждут прибавления. Отцом являюсь я.
На миг в глазах Евы застыл испуг, словно она ожидала этого, но не хотела признать. Рост не спускал с нее взгляда, Ким тоже. Хотя ее лица было почти не видно за копной рыжих волос, Рост почему-то отчетливо представил, как она кусает губы, чтобы не дрожали. Наконец, она подняла голову и посмотрела на Ростика.
— К этому шло, я сама виновата, Рост. — Помолчала, добавила: — Наверное, ты поступил правильно.
Встала и ушла на кухню. Баяпош-хо поднялась и пошла за ней следом. Она все поняла, может быть, даже лучше Ростика, несмотря на не очень большие успехи в русском. Ким погрустнел еще больше, но все равно спросил:
— И что ты скажешь?
— О чем?.. — Рост понял. — А, о возвращении? Конечно, я думаю, если вы побудете тут пару дней, передохнете, отъедитесь, я подготовлю все, что нужно, и поеду в Боловск с вами. Ваша машина выдержит еще одного пассажира в доспехах?
На том и порешили. Рост подготовился как мог, отдал распоряжения, которых от него ожидали, и уже на третий день был готов оставить Храм на неопределенное время. Было решено, что командиром надо всем остается Сатклихо, который помимо бакумуров пригласит еще и пару своих родственников в помощь. Он обещал, что урожай будет не хуже, чем в прошлом году, и хватит не только перезимовать, но и помочь кому-нибудь из самых голодающих. Например, маме и Любане с Ромкой, подумал Ростик, хотя ничего не сказал вслух. Он посылал осенью, когда Ромка возвращался в город, на учебу, разные продукты, но всегда считал, что их недостаточно. Особенно после этих разговоров о массовом недоедании и дистрофии.