Я перехватил ошеломленный взгляд Альены. Ну, понятно, для нее мой дядя был ТОТ САМЫЙ знаменитый ангел Монтирий, который заставил даже ад говорить о себе. А тут… шуточки, перебивание. Но оно и понятно. Я же дядю с пеленок знаю. Он же чуть ли не нянчился со мной. Так что никакого пиетета перед ТЕМ САМЫМ ангелом я не испытывал. Да и дядя к моим выходкам уже давно привык. Вот и сейчас он только головой покачал.
— Всыпать бы тебе хорошенько, чтоб старших не перебивал, да, боюсь, уже поздно. Эзергиль, хотя бы ради вежливости сделай вид, что внимательно меня слушаешь. Но раз уж так… В общем-то, ты угадал. Я недаром завел этот разговор. Хотел потихоньку подвести вас к осознанию всей ответственности. Но, похоже, этого не требуется. Короче, сегодня вас приглашают на совещание. Там будут старейшины как ада, так и рая.
— Эй, — удивленно воскликнул я. — Дядя, ты же говорил, что эта встреча должна быть через четыре дня?!
— Говорил. И так бы и случилось, — дядя уничижительно посмотрел на меня. — Если бы кое-кто не вылез на зачете по практике со своей инициативой. Самое главное, нашел перед кем. Перед старейшиной Острагором.
— Угу, — кивнул я и вдруг встрепенулся. — Эй, каким старейшиной? Острагор?! Это… это не тот самый? Не Верховный?!
— Он самый, — кивнул дядя, с усмешкой посматривая на меня.
— Мать моя женщина, — я без сил опустился на землю. — Вот я выступил перед ним!
— Начальство полагается в лицо знать, — хмыкнул дядя.
Я только рукой махнул. Потом обхватил голову руками.
— Вот я наговорил там! Наверное, таким идиотом ему показался.
Дядя усмехнулся.
— Ничуть. Более того, могу сказать, что ты ему понравился. Он о тебе очень хорошо отзывался.
— Ага, — убито кивнул я. И тут до меня дошло. — Он тебе говорил?! Выходит, ты с ним разговаривал?
— Ну конечно. А ты думаешь, я с кем буду разговаривать о ваших идеях?
— Минуту! — вмешалась Альена. — Может, я что-то пропустила? Кто такой этот Острагор?
— Люди назвали бы его Великий Визирь, — отозвался дядя. — Реальный правитель Ада.
— Реальный? А как же Скрот?
— Витрина. Его должность недаром называется Представитель. — Видя, что Альена не совсем понимает, дядя объяснил. — Он только выступает от имени и по поручению. Произносит речи. Публичный человек, в общем. Но власти у него нет. Реальная власть у Острагора. Хотя официально он всего лишь секретарь. Впрочем, понимающие его называют Верховным.
— А зачем такая сложность? — недоумевающе поинтересовалась Альена. — Пусть бы и правил.
— Просто обычай, — отозвался я, все еще переживая свой провал. Не узнать Острагора… это надо суметь. — Кто публично представляет Ад, обязан иметь красивую внешность. Производить впечатление на окружающих.
Производить впечатление на окружающих. Реальный же правитель должен быть в первую очередь организатором. Умным, талантливым. При всеобщем голосовании победит ведь не обязательно умный, а тот, кто сильнее произведет впечатление на толпу. Вот такой и представляет Ад. А реальную власть получает тот, кто сможет победить своих соперников в Выборной Игре. Там сложные правила. По сути, идет моделирование управления минигосударствами. Кто в той Игре одерживает верх — тот и становится секретарем. Принять же участие в Игре может каждый. Все просто.
— Бр-р-р, — Альена затрясла головой. — Какой кошмар. Вот навыдумывали. Все запутали. А как же Горуян? Он же был Представителем.
— Он просто совмещал обе должности, — отозвался я. — Это не запрещено. Но надо быть действительно личностью, чтобы добиться подобного успеха. За всю историю было только трое таких. Но на твоем месте я бы не заморачивался. Просто прими к сведению, что реально правит Острагор. И поскольку он на публике редко появляется, то не удивительно, что он известен мало.
— Тогда чего себя ругаешь?
— Потому что Я обязан был знать того, кто правит.
— Мой племянник хочет сказать, — пояснил дядя, — что он сам стремится к власти. Вот он и изучает всех, кто побеждает в Выборной Игре.
— Кто бы сомневался, — фыркнула Альена. — Вот нашел к чему стремиться. К власти.
— Цель не хуже других, — парировал я. — Главное, на что ты употребишь свою власть. А то ведь, если лучшие люди будут брезгливо отворачиваться от политики, то на вершине неизбежно оказываются худшие.
— Себя ты, конечно, отводишь к лучшим представителям.
— Безусловно, — важно отозвался я.
Альена рассмеялась. Я же обиделся. И тут поспешно вмешался дядя.
— Об этом вы можете поспорить в другой раз. А нам, между прочим, пора на встречу. Вас ожидают старейшины рая.
— И Острагор? — испуганно поинтересовался я.
— Нет. Острагор будет позже. Сначала с тобой хотели поговорить Старейшины.
— Но дядя, я не готов…
— Поздно. Все. Нам пора. Впрочем, можешь отказаться от всего.
Я промолчал… но подумал. Такое подумал… хорошо, что дядя мысли читать не умеет. И ведь, похоже, вовсе не случайно он нас сейчас всем этим огорошил. Ну не верю я, что дядя только сегодня обо всем узнал и теперь в пожарном порядке собирает нас. А если бы я не приехал в Рай? Нет, все заранее дядя знал, но по какой-то причине сказал только сейчас. И ведь придется идти. Тут ведь такое дело, что второй раз никто нас ждать не будет. Просто не дадут никакого второго шанса. Не пришел, значит, не заинтересован в исходе дела. Я уже в который раз задумался над тем, что я выбрал чрезмерно сложный путь. Но, с другой стороны, этот путь а) короче, б) вместе с Альеной. Правда, непонятно, на кой я ее-то во все это впутываю.