Я хмыкнул. Потом ухватил Альену за руку и потащил ее подальше от Дворца, чтобы сделать прокол пространства. На бегу обернулся. Дядя стоял рядом с отцом Федором и улыбался мне вслед. Заметив, что я обернулся он поднял вверх большой палец. Вот так-то лучше. А то охламон. Ишь. Обзывается еще.
— Давай, Альена. Создавай переход. Мы возвращаемся на Землю.
Альена кивнула. Губы ее были плотно сжаты. Решительный взгляд.
Ух, ты! Враги, разбегайся. Кажется, девчонка вышла на тропу войны. В этот момент Альена расправила крылья…
Часть 4: Быть человеком
Глава 1
Альена сердито косилась на меня, шагая по дороге.
— Эзергиль, тебе обязательно было шутить над ангелом?
— А чего он обвинял меня в том, что я его обманул?
— А разве он не прав?
— Прав. А кто ему дал право быть правым в споре со мной?
Альена закатила глаза.
— Ты невыносим! И вообще, хватит болтать! Мы зачем на Земле находимся, надеюсь, не забыл?
Я болтаю?!! Нет, это мне нравится. Сама пилит меня всю дорогу из-за невиннейшей шутки, а оказывается, это я болтаю. Я покосился за спину. Хвоста, увы, там не было. Надо же, всего-то несколько часов он у меня был, а так уже привык. И почему хвосты не выдаются сразу после рождения? Нет, жди совершеннолетия! А если я им получше многих, так называемых, совершеннолетних орудую? В частности, моего братца. Нет справедливости на свете. Я заметил, что Альена так же, как и я изредка косилась себе за спину. Пыталась расправить отсутствующие крылья, шевелила плечами. Потом морщилась. Блин, скоро мы там подойдем к дому художника? Тоже мне, ангел. Не мог поближе доставить. Видать, так и не простил мне шутки. А я всего-то временно превратил его крылья в хвост. Понятно, что это была иллюзия. Над крыльями ангелов я совершенно не властен. Вот он удивился, когда Альена вернула ему хвост… Впрочем, Альена удивилась не меньше. Еле успел убежать… от обоих. Даже сейчас Альена все еще бурчала по поводу моих дурацких шуток. Ну и пусть бурчит. Зато отвлеклась от самобичевания… кто бы еще меня отвлек. Впрочем, совершенно не в моем характере было переживать по поводу уже произошедшего. Этого ведь не изменишь. Значит, надо думать о будущем, а не о прошлом. У Альены же, видно, не было такого богатого опыта наступания на грабли, как у меня.
Этого ведь не изменишь. Значит, надо думать о будущем, а не о прошлом. У Альены же, видно, не было такого богатого опыта наступания на грабли, как у меня. Ничего, привыкнет.
— Наконец-то. — Альена вздохнула и прямо сквозь забор прошла на участок. Я за ней.
В доме никого не было. Мы переглянулись.
— Этого и следовало ожидать, — вздохнул я. — Скорая ведь увезла Ненашева и тело Федора Ивановича. А с ним наверняка уехали и его сослуживцы. Художник же, наверное, поехал с ними.
— И что нам делать? — поинтересовалась Альена.
Тут скрипнула дверь, и в щели показалась любопытная мордочка котенка. Он обнюхал воздух и фыркнул. Видеть нас он не мог, но вот чуял. Кошки. Никогда не любил их за подобную чувствительность. Альена же, моментально сбросив морок, подобрала котенка и прижала к себе. Тот сразу замурлыкал, блаженно прикрыв глаза и подставив грудку.
— Вот бестолковое животное, — буркнул я. — Хозяин в беде, а ему хоть бы что.
— Он же маленький еще, глупый, — заступилась за котенка Альена. — Лучше скажи, что делать?
— А что мы можем делать? Ждать, конечно. Алешу нам найти нетрудно, но что дальше? Вмешаться же мы не можем.
— Не можем, — вздохнула Альена. — Только через людей.
— Вот и будем ждать этих людей. А пока отдохнем. — Я плюхнулся на диван и отвернулся к стенке. — Кстати, и тебе советую отдохнуть. Боюсь, что вскоре нам станет не до отдыха.
— Да не могу я! Как подумаю об Алеше… Каково ему там у этих бандюг?
— Ну… от того, что ты доведешь себя до изнеможения, легче ему не станет. Так что лучше отдохни. Этим ты и ему поможешь, ибо отдохнув, станешь лучше работать по его спасению.
Альена вынуждена была согласно кивнуть. Она подошла ко второму диванчику, аккуратно разулась и легла, положив рядом котенка. Тот недовольно завозился, потом уткнулся носом в лицо девочке и снова замурлыкал. Альена машинально погладила котенка, слегка отодвинув его от себя, и закрыла глаза. Я довольно кивнул. Вот и отлично. Нам действительно стоит отдохнуть…
Не знаю, сколько мы спали, только разбудил нас ярко вспыхнувший свет в комнате. Свет? Мы прибыли днем. Значит, уже вечер? Я поморгал, привыкая к яркому свету, и недовольно оглянулся. На пороге стоял Миша — друг и бывший командир Федора Ивановича. Он замер на пороге и с некоторой оторопью глядел то на меня, то на Альену.
— Опа! А я и не знал, что у художника дети есть?
— Какие дети? — услышал я голос Григория Ивановича. Через мгновение он тоже вошел в комнату и уставился на нас. — А, это вы, — несколько кисло буркнул он. — А я уж надеялся, что вы больше не появитесь. Довольны тем, что случилось?
— Зачем вы так? — тихо спросила Альена, вдруг быстро заморгавшая.
Григорий Иванович провел рукой по лицу.
— Прости, — устало буркнул он. — Я не хотел тебя обидеть. А вот твой дружок…
— Он тоже тут ни при чем! — яростно выпалила Альена, гневно уставившись на художника. — Он все время со мной был! И вы… вы совершенно ничего не знаете!