— Я… да… все, что хочешь.
— Я уже говорил вам, не знаю только, расслышали ли вы. Помогите мальчику. Вы не представляете, как это важно. Но пусть даже не важно. Просто помогите ради меня и него.
Я решил, что мне хватит изображать зрителя и пора сыграть роль «плохого» черта.
— Эй, а ну, стоп! Эй-эй, ты меня обманула. Ты сказала, что они только попрощаются, и он скажет, кто мы. Никаких заданий. Мальчик мой. И его мать тоже.
— Фиг тебе, — отрезала Альена.
— Фиг не фиг, посмотрим, но никаких заданий. Федор Иванович, прощайтесь и вам пора. А то мигом прерву вашу встречу.
Отец Федор улыбнулся мне. Потом посмотрел на Ксефона, который яростно сопротивлялся моей не слишком активной попытке прервать контакт. Покачал головой и неодобрительно покосился на меня. А я что? Я ничего. Ксефон сам выбрал свой путь, когда решил мне помешать. Он вполне мог отказаться от задания. А я теперь виноват, да? Нет уж! Фигу.
А я теперь виноват, да? Нет уж! Фигу. Как говорят умные люди: не рой другому яму.
Федор правильно понял мой взгляд и отвернулся.
— Прощай, командир. Надеюсь, мы встретимся с тобой… со всеми нашими ребятами… кто остался в тех проклятых горах. Мне пообещали…
Михаил вдруг резко махнул рукой по лицу, сгоняя непрошенные слезы. Отец Федор же стал медленно отступать к стене. Но вдруг замер.
— Григорий, не наезжай на ребят. Они за наши глупости ответственности не несут. В том, что со мной случилось, нет их вины. Тут ничьей вины нет. Просто так сложилось… — Отец Федор отступил в стену. Свет померк, и силуэт человека пропал.
Примерно минуту царила тишина, которую никто не решался прервать. Я тактично молчал, усевшись в самый дальний угол комнаты. Альена тоже отступила. Только Ксефон торчал почти в центре. Хорошо еще, что ничего не говорил.
— А все-таки, кто вы? — устало поинтересовался Михаил.
— Да черт я. Черт, — так же устало отозвался я. Знаю, ведь, что не поверят. — А она ангел, если еще не поняли.
— Ага, а я Папа Римский.
— Как скажешь, — пожал я плечами и махнул рукой. Тотчас сверху упало полное облачение римского папы и погребло под собой командира разведчиков. Тот, чертыхаясь, откинул все это в сторону.
— Что за шутки?!
— Сами сказали, что если я черт, то вы Папа Римский. Вот и получайте. Скоро за вами из Ватикана приедут.
— Да не хочу я быть никаким римским папой!!! — Михаил испуганно отшатнулся от вороха одежд.
— То хочу, то не хочу, — буркнул я, убирая одежды. — Вас, людей, никогда не поймешь. Ладно, говорите по-быстрому, чего вы хотите и займемся делами. — Я достал блокнот, ручку и приготовился писать.
— Чего я хочу? — недоуменно переспросил Михаил, переглянувшись с Григорием Ивановичем и со своим сослуживцем.
— Ну да. Что, не ясно? Ваше желание, мое исполнение. Понятно, в обмен на душу. Ну, давайте. Заказывайте.
— Ты издеваешься? — озадаченно поинтересовался Григорий Иванович.
— А вы нет?!!! — рявкнул я, окончательно выведенный из себя. — Вы еще долго тут ерундой заниматься собираетесь?!
— Чего-то ты так о мальчике заботишься? — недоверчиво поинтересовался Ксефон.
— Чегой-то! А тогой-то! У меня договор с ним. И я обязан еще двое суток его защищать. Так что организовать его спасение — моя прямая обязанность.
— Ну, старайся-старайся. Все равно его душа тебе не достанется!
— Посмотрим.
— Посмотрим.
— А ну, цыц! — рявкнул выведенных из себя Михаил. О! Сразу чувствуется бывший военный. Умеет приказать. Я благовоспитанно замолк и уставился на него. Михаил же посмотрел на Альену. — Девочка, ты тут кажешься самой здравомыслящей…
— Это только кажется, — вставил я и тут же прикусил язык под хмурым и весьма многозначительным взглядом Михаила Леонидовича. Дождавшись тишины, он снова обратил свой взор на Альену.
— Ты мне можешь объяснить, что происходит?
Альена покачала головой.
— Не могу.
Вы же все равно не поверите. И вы просто не поймете силы Веры. Вы слишком материалист.
— Если вера поможет выполнить последнее желание Федора…
Альена резко мотнула головой.
— Не так. Вы ответьте сначала для себя. Вы хотите спасти мальчика ради желания отца Федора или просто хотите спасти? Если ради желания, то лучше не надо и пытаться. Сейчас на кону стоит не жизнь мальчика, как вы думаете, а его душа. Надо ведь не просто спасти тело.
— Все это ерунда. О душе должны другие заботиться. Мое дело — мальчик. И ты зря думаешь, что я хочу помочь ему только из-за просьбы моего друга. Я бы его и так не бросил.
Плечи Альены поникли.
— Я так и думала, что вы не поймете. Хорошо, конечно, что вы хотите его спасти, но… — Альена безнадежно махнула рукой. — Жаль, что вы такой материалист.
— Что поделать. Такой вот я. А вот ты, не материалист, можешь помочь?
Девочка отрицательно покачала головой.
— Не могу. Не имею права. Тогда и другая сторона получит право на вмешательство. Любое. Мы не можем действовать в вашем мире прямо. Только через людей.
— Тогда какая от тебя польза, ангел?
Альена твердо встретила взгляд Михаила Леонидовича.
— Мы помогаем людям Верить. Верить тогда, когда шансов уже нет. Этого мало?
Я впервые увидел, как смутился этот, кажущийся железным человек. Как стыдливо отвел глаза.