— Ты уж смотри за ним хорошенько, — обратилась я к Энтони. — И почаще пиши мне. И пусть он пока не прыгает на своем пони через барьер, ладно? Конечно, ему этого очень хочется, но он еще слишком мал. Не давай ему переохлаждаться и не позволяй читать при плохом освещении. И держи подальше от любого, кто заболеет. А если в городе возникнет чума, немедленно бегите отсюда! — Я просто не знала, о чем бы еще попросить брата; видимо, я просто голову потеряла от беспокойства. — Нет, правда, Энтони, — совсем уж жалким голосом взмолилась я, — береги его.
Энтони подошел к моей лошади вплотную, взял меня за носок башмака и легонько встряхнул.
— Между прочим, ваша милость, — произнес он насмешливо, — я здесь как раз для того, чтобы за ним присматривать. И беречь его. Не тревожься, я стану беречь его как зеницу ока и в обиду никому не дам.
— И себя тоже в обиду не давай, — наставляла я, — и о себе тоже заботься как следует, мой дорогой. Дело в том, Энтони, что я чего-то очень боюсь, хотя и сама не знаю чего. Вот потому и придумываю, что еще тебе сказать, как тебя предостеречь. Мне и хотелось бы сделать это, да я никак не пойму, что за беда нам грозит. — И я посмотрела на своего почти взрослого сына Ричарда Грея, который стоял чуть поодаль, прислонившись к воротам замка, такой высокий, красивый, настоящий молодой рыцарь. — И мой второй мальчик… мой Ричард… Ах, Энтони. Душа моя исполнена страха, я так переживаю за вас троих, но причину этого никак не могу понять!
Энтони чуть отступил назад и с нежностью ответил:
— Не беспокойся, милая сестренка, опасностей в нашей жизни всегда хватает. И если уж одна из них проявит себя, то мы — и я, и твои сыновья — проявим истинно мужскую стойкость и встретим ее лицом к лицу, как настоящие мужчины. А тебе, право, не стоит пугать себя воображаемыми ужасами. Пусть твое путешествие будет таким же безоблачным и легким, как грядущие роды. Мы все надеемся, что ты родишь нам еще одного принца, такого же замечательного, как этот.
Эдуард подал знак, и мы отправились в путь. Перед королем везли его боевое знамя, а вокруг расположилась охрана. Королевская процессия развернулась и алой лентой потекла в ворота замка; ярко-красный цвет ливрей местами перемежался пестрыми знаменами, вьющимися на ветру. Запели трубы, птицы, взлетев с крыш замка, закружили в небесах, словно возвещая, что король с королевой расстались со своим ненаглядным сыном. Разумеется, я уже не могла остановить столь внушительную процессию, да и не собиралась этого делать, но все оглядывалась назад, все смотрела на своих сыновей, маленького и большого, и на своего дорогого брата, пока все трое не скрылись из виду, когда дорога пошла вниз от внутренних укреплений к внешним. И в тот момент, когда я перестала их видеть, на сердце у меня вдруг стало так мрачно и темно, что мне даже показалось, будто пришла ночь и рассвет никогда уже не наступит.
ИЮЛЬ 1473 ГОДА
В Лондон мы возвращались уже в последних числах июля и вынуждены были остановиться ненадолго в городке Шрусбери, поскольку я, ощущая приближение родов, хотела отдохнуть от тягот пути. Нас разместили в довольно просторных гостевых апартаментах тамошнего аббатства, и я была несказанно рада возможности спрятаться от яркого солнечного света и жары за закрытыми ставнями в прохладе комнат с толстыми каменными стенами.
Нас разместили в довольно просторных гостевых апартаментах тамошнего аббатства, и я была несказанно рада возможности спрятаться от яркого солнечного света и жары за закрытыми ставнями в прохладе комнат с толстыми каменными стенами. Я заранее приказала установить в уголке маленький фонтан, и неторопливое журчание воды чрезвычайно успокаивало меня, когда я, лежа на постели, ждала своего часа.
Шрусбери был построен близ источника Святой Уинифред, и я, слушая тихий плеск воды и звон колоколов, созывающих прихожан на молитву, думала о тех многочисленных духах, что обитают в этой болотистой местности, духах языческих и христианских; думала я и о Мелюзине, и о святой Уинифред, и о том, как родники, ручьи и реки способны общаться с людьми, но чаще все-таки говорят именно с женщинами, особенно с теми, которые знают, что и в их жилах текут воды. Все святые места в Англии связаны либо с источником, либо с колодцем, и крещенские купели наполняются святой водой, которая затем возвращается, получив благословения, обратно в землю. Эта страна просто предназначена для Мелюзины, ее родная стихия повсюду здесь себя проявляет — как текучими реками, так и подземными источниками.
В середине августа я почувствовала схватки и, повернувшись к фонтану, стала жадно вслушиваться в его журчание, словно пыталась уловить голос матери. Ребенок появился на свет легко, как я и предполагала, и это действительно был мальчик, как и предсказывала моя мать.
Эдуард навестил меня, хотя мужчинам не полагается входить к роженице, пока в церкви не отслужат благодарственный молебен.
— Я должен был тебя увидеть! — воскликнул муж. — Сын! Второй сын! Да благословит тебя Господь, любовь моя. Храни Он вас обоих. Спасибо, что подарила мне еще одного сына.