Через какое-то время я действительно немного пришла в себя. Продолжая оставаться на полу, краем плаща я вытерла мокрое от слез лицо, выпрямила спину и снова посмотрела Ричарду в лицо.
— Я весьма сожалею о твоей утрате, — учтиво и холодно произнес он, словно я не валялась только что на полу, растерзанная и растрепанная, с залитым слезами лицом. — Это было сделано не по моему приказу. Это вообще не моих рук дело. Я занял трон, не причинив вреда ни тому, ни другому принцу. И впоследствии я не стал бы их убивать. Ведь они — сыновья Эдуарда. Одного этого мне было достаточно, чтобы любить их. А уж самого Эдуарда, Бог тому свидетель, я любил всем сердцем.
— В этом я, по крайней мере, ничуть не сомневаюсь, — столь же учтиво и холодно заметила я.
Ричард встал.
— Значит, теперь ты покинешь убежище? — поинтересовался он. — Ведь ты ровным счетом ничего не выигрываешь, оставаясь здесь.
— Да, ничего, — согласилась я. — Я ничего не выигрываю.
— Я готов заключить с тобой договор, — заявил Ричард. — Обещаю твоим девочкам полную безопасность, если вы отсюда выйдете. Обещаю, что к ним все будут относиться с должным уважением. А старших, например, могут принять ко двору, где им, как моим племянницам, будут оказывать все надлежащие почести. Я позабочусь о них. Да и ты, если захочешь, сможешь вернуться ко двору вместе с ними. Я сделаю все, чтобы твои дочери вышли замуж за хороших, достойных людей — с твоего одобрения, разумеется.
— Нет, я поеду домой, — решительно возразила я. — И их заберу с собой.
Ричард покачал головой.
— Извини, но этого я позволить не могу. Твоих дочерей я возьму ко двору, а тебе какое-то время придется пожить в Хейтсбери под присмотром сэра Джона Несфилда. Мне очень жаль, но вряд ли я смогу доверять тебе, если ты будешь окружена своими арендаторами, друзьями и сторонниками. — Ричард помолчал, но все же закончил свою мысль: — Я не могу допустить очередной попытки мятежа, а потому не разрешу тебе находиться там, где ты, разумеется, постараешься собрать всех заговорщиков. И не то что я как-то особенно тебя подозреваю, нет, просто я никому больше не доверяю. Никому на свете. И никогда никому доверять не буду.
Услышав у себя за спиной шаги, Ричард стремительно обернулся и, выхватив кинжал, выставил его перед собой, готовый в любой момент нанести удар. Я наконец встала, с трудом выпрямилась и слегка потянула Ричарда за правую руку повыше локтя. Этого мне было достаточно, чтобы понять, как сильно он уже ослабел. Разумеется, я сразу вспомнила свое заклятие.
— Не тревожься, — успокоила я. — Это кто-то из девочек.
Ричард чуть отступил назад, и в темном дверном проеме показалась Елизавета. Она сразу же кинулась ко мне, как была — в ночной рубашке, поверх которой наброшен плащ. Ее длинные волосы были заплетены в косу и спрятаны под чепчик. Мы с ней давно уже были одного роста, и теперь она стояла, касаясь плечом моего плеча и мрачно поглядывая на своего дядю.
— Ваша милость, — не сразу сказала она, слегка поклонившись.
Ричард ответил еле заметным кивком, не сводя с моей дочери изумленных глаз.
— А ты стала совсем взрослой, Елизавета. — Он помолчал, потом все же уточнил: — Ты ведь принцесса Елизавета, верно? Честное слово, тебя просто не узнать. Когда я в последний раз видел тебя, ты была совсем крошкой, а теперь… посмотрите только, какой ты стала красавицей!
Я глянула на дочь и, к своему изумлению, заметила, что она покраснела. Она прямо-таки заливалась краской под взглядом Ричарда, который и сам был явно смущен. Елизавета невольно коснулась своих волос, словно только теперь поняла, что вышла к королю неодетая и босая, как маленькая девочка.
— Ступай к себе! — резко приказала я дочери.
Елизавета склонилась перед Ричардом в реверансе и направилась к дверям, мгновенно став послушной, но на пороге остановилась и спросила:
— Речь ведь шла о моем брате Эдуарде? Ему грозит какая-то опасность?
Ричард вопросительно на меня посмотрел, не зная, можно ли открыть ей правду. Глядя на дочь в упор, я повторила:
— Немедленно ступай к себе. Позже я сама тебе все расскажу.
Но тут вклинился Ричард.
— Принцесса Елизавета… — тихо промолвил он, обращаясь к моей дочери.
Она так и замерла на месте, хотя я велела ей уходить.
— Да, ваша милость?
— Мне очень жаль, Елизавета, но я вынужден сообщить, что твои братья исчезли. Хочу, чтобы ты знала: моей вины в этом нет. Они действительно просто исчезли. Исчезли прямо из королевских покоев Тауэра. И никто пока не смог установить, живы они или мертвы. В столь поздний час я явился к твоей матушке лишь потому, что надеялся: может, это она каким-то образом сумела их выкрасть.
Быстрый взгляд, который Елизавета метнула в мою сторону, был непонятен королю, но я сразу догадалась, что дочь подумала о нашем Ричарде, который был в безопасности, в далекой Фландрии. Впрочем, по ее лицу прочесть что-либо было невозможно.
— Мои братья пропали? — встревожилась она.
— Скорее всего, они мертвы, — вмешалась я, от затаенной боли голос мой прозвучал хрипло.
Елизавета глядела только на Ричарда.
— И вам известно, где они?
— Бог свидетель, я мечтаю это выяснить! — воскликнул Ричард. — Но нет, неизвестно. Я не уверен также, существует ли для них угроза. Так что любой теперь может решить, что их убили по моему приказу. Любой может обвинить меня в их смерти.