Я улыбнулась и не стала возражать. Но в глубине души твердо знала: помимо Господней воли есть и еще кое-что.
Как-то я пришла послушать, как маленький Эдуард молится перед сном. Он делил комнату со своим трехлетним братом Ричардом, и оба малыша тут же с надеждой посмотрели на меня — им хотелось хоть немного отдалить время, когда нужно будет ложиться спать.
— А как заканчивается история о Мелюзине? — осведомился Эдуард.
— Почему это ты вдруг о ней спросил?
Я села в кресло у камина, подставив под усталые ноги скамеечку и чувствуя, как шевелится у меня в животе очередной младенец. Прошло уже шесть месяцев, но мне казалось, что эта беременность будет длиться вечность.
— Я сегодня слышал, как вы с дядей Энтони упоминали о ней, — признался Эдуард. — Что все-таки с ней случилось после того, как она вышла из воды и они с тем рыцарем поженились?
— К сожалению, конец у этой истории печальный, — сообщила я. — Ну все, немедленно ложитесь в постель.
Сыновья послушались, но две пары ясных немигающих глаз продолжали следить за мной поверх теплых одеял.
— Впрочем, о Мелюзине рассказывают по-разному, — продолжала я. — Одни говорят, что в дом к Мелюзине и ее мужу явился какой-то чересчур любопытный путешественник, и он подсмотрел, как в своей купальне хозяйка превращается в рыбу. Другие утверждают, что это ее муж нарушил свое слово — он ведь обещал, что позволит Мелюзине раз в месяц сколько угодно купаться в полном одиночестве, а сам за ней шпионил, ну и увидел, как она вновь обретает рыбий хвост и чешую.
— Но с чего это ему так не понравилось? — вполне разумно рассуждал Эдуард. — Ведь когда они познакомились, он знал, что она наполовину рыба.
— Ну да, знал, но был уверен, что сумеет переделать Мелюзину, превратить в обычную женщину, такую же, как все, — пояснила я. — Так уж бывает — полюбит мужчина женщину и начинает надеяться, что ему под силу совершенно ее изменить. Возможно, и у того рыцаря возникла такая идея.
— А про битвы в этой истории говорится? — сонным голосом произнес Ричард, не в силах поднять голову с подушки.
— Нет, про битвы там ни слова, — отозвалась я.
Я поцеловала Эдуарда в лоб, подошла к Ричарду и его тоже поцеловала. Они оба пахли совсем как младенцы — душистым мылом и теплой кожей. От их мягких волос исходил аромат свежего воздуха и молодой листвы.
— Мам, а что случилось, когда муж Мелюзины выяснил, что она все еще полурыба? — прошептал Эдуард, когда я уже была у дверей.
— Мелюзина взяла детей и оставила мужа, — ответила я. — И они никогда больше не встречались.
Я задула свечи на одном из канделябров, но на другом оставила гореть. И в маленьком камине тоже трепетал огонь, заливая комнату теплым красноватым светом и делая ее очень уютной.
— Как это грустно, — совсем расстроился Эдуард. — Бедняга! Ведь он больше никогда не видел ни своих деток, ни жены.
— Да, это очень печальная история, — согласилась я.
— Бедняга! Ведь он больше никогда не видел ни своих деток, ни жены.
— Да, это очень печальная история, — согласилась я. — Но это ведь просто сказка, так что у нее, вполне возможно, есть и другой конец, о котором теперь забыли. Возможно, потом Мелюзина все-таки простила мужа и вернулась к нему. А может, он и сам ради любви к ней превратился в рыбу, и они вместе уплыли в речные глубины.
— Да! Это было бы хорошо. Спокойной ночи, мамочка.
Счастливый малыш. Как легко было его утешить.
— Спокойной ночи. Да хранит вас обоих Господь.
Когда рыцарь увидел, как ласково целует вода чешую Мелюзины, с каким наслаждением его жена ныряет в глубокий бассейн, его охватило отвращение. Бассейн был построен специально для Мелюзины, поскольку считалось, что она просто очень любит купаться. Рыцарь и не думал, что при этом жена опять превращается в рыбу. Такое отвращение почти всегда испытывают мужчины, поняв, возможно впервые, что рядом с ними действительно совсем другое существо. Ведь женщина не дитя и не мальчик, хоть и слаба порой, как ребенок. Женщина не обделена разумом, хотя муж Мелюзины сам не раз был свидетелем, как Мелюзина дрожала от избытка чувств, точно безумная. Женщина не злодейка, хоть и способна долго помнить обиду; она не святая, хоть и добра, а иногда и чрезвычайно щедра. Женщина не обладает ни одним из чисто мужских качеств. Она — женщина. Существо, совершенно отличное от мужчины. Та, кого рыцарь увидел в купальне, была наполовину рыбой, но испугало его до глубины души не это, а скорее то, что его жена оказалась все-таки именно женщиной.
Мерзкое отношение Георга к брату стало особенно очевидным в те дни, когда начался процесс по делу колдуна Бардетта и его сообщников. Начали приводить улики и свидетельства, и заговор стал раскрываться прямо на глазах — это был настоящий спутанный клубок мрачных обещаний и жутких угроз, всевозможных колдовских рецептов, вроде отравленного плаща, толченого стекла и злобных направленных заклятий. В бумагах Бардетта отыскали не только схему, с помощью которой можно предсказать день и час смерти Эдуарда, но и целый набор магических заклинаний, призванных умертвить короля. Когда Эдуард показал мне все это, я долго не могла унять озноб. Я тряслась, как в лихорадке. Могли эти заклинания вызвать смерть или нет, я не знала, но была уверена: эти древние письмена и рисунки на потемневшей от времени бумаге обладают какой-то жестокой силой.