Руна Смерти означала, что ритуал выбран и Николай будет наслаждаться пленницей лишь до тех пор, пока он не будет завершен. Недолго. Но выбор сделан, и обратного хода уже нет.
Николай улыбнулся и поцеловал изогнутый кончик ножа:
— Отец мой Сатана! — произнес он страстно.- Услышь зов твоего преданного слуги. Дарю тебе эту жизнь! Дай мне умереть и возродиться для вечного служения тебе…
Нож сверкнул в воздухе и начертал под алой Смертью могучий знак Вечности. На этот раз пленница вздрогнула, а алая кровь змейкой поползла вниз по стройной напряженной ноге.
— Слава тебе, Сатана! — Николай смочил палец и, слизнув кровь, ощутил, как великий трепет прошел сквозь него: от языка — вниз, к чреслам.
Свободной рукой сатанист расстегнул ремень, молнию на джинсах, вильнул бедрами, и штаны соскользнули на пол…
— Отец мой, Сатана…
Ласковин приехал к кафе почти одновременно с Митяевым. Внутрь они не пошли. Ребята сами разберутся.
— Значит, примерно минут сорок назад? — спросил Ласковин.
— Где-то так,- ответил Митяев.- Но пропала она, может, и раньше. Юра ее в кафе долго ждал.
— Может, она на него обиделась и просто ушла? — предположил Ласковин.
— Дашка? Вряд ли. Да нет, точно нет, она даже сумочку оставила!
Из кафе вышли парни Митяева и Юра. Юра нес Дашину сумочку.
— Где тут у них черный ход? — спросил Андрей.
Получив ответ, обогнул дом справа и оказался уже на Вознесенском.
На тротуаре стояла бочка с квасом. Молодой парень-продавец улыбнулся Ласковину:
— Не желаете?
— Давно тут сидишь? — спросил Андрей.
— Да уж часа четыре, а что?
— Из той двери примерно час назад никто не выходил?
— Купи большую кружку — скажу! — засмеялся парень.
— Хороший квас, свежий!
Ласковин открыл бумажник и достал сотенную.
— Наливай. Сдачу оставь себе.
— Значит, видел я двоих,- заторопился парень.- Чувак такой чернявый с бородкой, патлы длинные. И девка. Красивая девка, но какая-то… — парень наморщил лоб,- снулая, в общем. Но красивая. Маечка, шортики белые, коса — вот такая!
— А дальше что?
— А что дальше? Чувак тормознул тачку, сели и уехали.
— Точно тормознул? Может, ждала?
— Не, отвечаю. Я слыхал, он с шефом договаривался.
— А куда поехали?
— Вот это не слыхал. Но раз на пятнарике сговорились, значит, не очень далеко.
— А саму тачку не запомнил?
— Запомнил, представь себе. Красный «опель-рекорд». Не новый. А на капоте — блямба зеленая.
— Какая блямба?
— Ну, клякса. Для красоты, может? И номер… — парень наморщил лоб,- номер… Вроде были там две четверки. Нет, сорок восемь… Сорок восемь точно, а больше, извини, врать не буду. Ага! Еще багажник у него стоял на крыше.
Ласковин молча вынул еще одну сотенную, положил на липкий от кваса стол и двинулся к своим. По дороге достал записную книжку, нашел номер:
— Полковника Васина. Иваныч, Ласковин. Извини, некогда. Записывай: красный «опель-рекорд». В номере есть цифра сорок восемь. Не новый. Не битый. На капоте зеленое пятно. На крыше — багажник. Нет, не пробить, а найти! Дай команду. Найдут — сразу мне звонить. Да, срочность высшая. Тому, кто найдет,- премия. Буду очень признателен. Жду!
Красный «опель» обнаружили через сорок минут. Еще четверть часа потребовалось, чтобы доехать до приторможенного «опеля» и его ошалевшего от непонимания ситуации водителя.
Ласковин вручил инспектору, победившему в «викторине», двести баксов, митяевские орлы подхватили водителя и втянули в джип.
— Да вы чего? Да вы зачем? — в ужасе бормотал тот.
— Спокойно,- сказал Ласковин.- Бить не будем. На бабки опускать не будем. Даже заплатим, если точно ответишь на вопрос.
Водитель часто-часто закивал.
— Два часа назад ты подвозил чернявого парня с бородой?
— Да.
— Он был один?
— Нет, с подружкой.
— Как подружка выглядела?
— Молодая. Светленькая такая. С косой. Молчаливая.
— Так. Куда подвозил — помнишь?
— Конечно! Тут, кстати, рядом.
— Садись в машину и езжай туда. И не вздумай удрать!
— Что я — дурной, что ли? — удивился водитель.
Действительно, ехать оказалось недалеко.
— Вот тут я их и высадил,- сказал водитель.- На этом самом месте.
— Держи приз! — Ласковин протянул ему бумажку.- Если обманул…
— Да чтоб я сдох!
— Ладно, ладно. Нас забудь. Чернявого с девушкой — тоже. Свободен!
— И что теперь? — спросил Юра.
— Будем думать.- Ласковин огляделся.
— Ласковин огляделся. Да, задачка! Вокруг — десятки домов, а в домах — тысячи квартир…
— Может — по подвалам? — предложил Митяев.
— По чердакам,- сказал Юра.
— Слышь, командир,- вступил один из митяевских бойцов.- Я, это, может, за собачкой сгоняю? У меня собачка — умница. Любой след распутает! Я за час обернусь.
— Сгоняй,- одобрил Ласковин.- А ты пока по подвалам пошарь! — велел он второму бойцу.- А ты, Юра, соответственно, по чердакам. А мы по дворам погуляем. Может, кто-то их видел? Сбор на этом месте через час.
За час они никого не нашли и ничего существенного не узнали. Зато «собачка», крупный злобный кобель-доберман, понюхав Дашину расческу, моментально взял след.
Через три минуты они оказались у обитой жестью двери. Доберман, до этого бойко тянувший поводок, вдруг заскучал, скульнул и попятился. Ласковин дернул ручку: дверь легко открылась. Первое, что увидел Андрей,- алый пересохший ручеек, уходящий в решеточку слива.