— А куда они денутся? — удивился Жаров.
— А туда, что я сам посоветую свидетелям от них отказаться! — сухо произнес Логутенков.
— А туда, что я сам посоветую свидетелям от них отказаться! — сухо произнес Логутенков.
Глаза Жарова совершенно округлились.
— То есть как?
— Да толку от их показаний — шиш! — махнул рукой Логутенков.- А что их могут за эти бесполезные показания попросту убить — это факт. На них, Дима, уже покушались — ребят спасла случайность…
Логутенков вздохнул, привычно полез в карман за сигаретами, не нашел и вздохнул еще раз.
— Постойте, а наркотики, которые нашли у Гунина? — вспомнил Жаров.
— Нашли, как же! — желчно произнес следователь.- У меня в сейфе во-от такая,- Логутенков показал пальцами,- жалоба Гунина. На противоправные действия милиции.
— Но его же брали эти… из Комитета!
— Вот именно! И изъятие наркотиков тоже осуществлено с рядом нарушений. И даже отпечатков Гунина нет ни на одном из пакетов. Гунин заявил, что наркотики ему подбросили,- и попробуй докажи обратное!
Логутенков хлопнул по столу. Черт, как курить хочется!
— В общем,- сказал он,- я могу плюнуть на давление и запереть Гунина еще на некоторое время. Но не буду. Если у комитетчиков есть еще что-то конкретное, то с нами они этим материалом не поделились. Если я попытаюсь отправить дело в суд с такой доказательной базой, то меня просто не поймут, там явно нет судебной перспективы. Судья завернет меня с порога. Ты же, как-никак, почти юрист, Дима. Должен понимать. Кто нам их сдал — пусть с ними и разбирается.
— Его выпустили,- сказал майор Боровчук.
— Тебя это удивляет? — спросил Дугин.- Если бы твои ребята, Миша, аккуратнее сработали с наркотой…
— Не надо было его передавать. У ментов его бы так и так отмазали.
— Стоп! — вмешался Григорьев.- Миша, твой прокол, и не оправдывайся. И не надо хулить милицию. Именно милиция установила нам личность главаря. Так что не будем отвлекаться на второстепенные детали. У нас какая задача была поставлена? Определить, кто начнет суетиться и отмазывать. Эта задача решена?
Оба офицера дружно кивнули.
— Теперь мы точно знаем, что заправляет всем именно Кренов,- сказал Дугин.
— Очень хорошо. Значит, будем работать в первую очередь по нему. Но и остальных не следует забывать.
— Давить их надо, а не отрабатывать,- буркнул Боровчук.- Вон некоторых мы уже который год разрабатываем, материала — вагон и маленькая тележка, а они как гадили, так и гадят!
— Тоже верно,- согласился генерал.- Есть конкретные предложения?
Боровчук не ответил. Вместо него высказался Дугин.
— Кренов,- сказал он,- депутат. А из Думы, как с Дона,- выдачи нет.
— Неудивительно,- желчно вставил Боровчук.- Там половина — агенты влияния вероятного противника, а вторая половина — просто воры. Рука руку моет.
— Я считаю,- веско произнес Дугин,- что мы исчерпали все законные методы! Кончится тем, что я пойду и лично пристрелю гада!
— Моя идея! — заявил Боровчук.
— Запрещаю даже думать на подобные темы,- сухо сказал Григорьев.- Ваше оружие — голова и… хм… печень, а не пистолет.
— А если пистолет не наш… — задумчиво проговорил Боровчук.- Помнится мне, три года назад в Питере на набережной Мойки застрелили одного депутата…
— Пашерова? — поднял бровь Дугин.
— Его, болезного,- подтвердил Боровчук.- И киллера, насколько мне известно, не нашли.
— Я помню этот эпизод,- кивнул генерал.- Кое-какие ниточки вели к «Национальному возрождению», но их очень ловко обрезали. Официально убийство так и осталось нераскрытым.
— Совершенно верно. Но в криминальных кругах ходили устойчивые слухи о конкретном исполнителе,- продолжил майор.- Хотя я лично склонен думать, что это конкретное лицо выступало в качестве заказчика.
— Пожалуй.
— Два года, сами того не подозревая, мы делились информацией, пусть не особенно секретной, с господином Креновым…
— К сожалению.
— А что если нам,- усмехнулся Боровчук,- в свою очередь, организовать дозированную утечку не слишком секретной информации относительно самого господина Кренова? Что скажешь, Саша?
— Мысль интересная! — Дугин мгновенно уловил идею, и она ему понравилась.- Я готов подобрать материалы и обеспечить их передачу через своего агента. Андрей Ларионович, можно?
— Пока повременим,- сказал генерал.
Глава третья
Трое мужчин расположились в комфортабельных креслах на открытой веранде одного из самых дорогих каменноостровских особняков.
Один из мужчин был гостем. Лидер велесовской группировки Трубин. Он жадно пил минеральною воду и обильно потел, хотя на веранде было не так уж жарко. Трубин потел не от жары.
Вторым был хозяин особняка, унаследовавший его от предшественника, скончавшегося в этом же здании пару лет назад, причем новый хозяин в умерщвлении старого принимал самое непосредственное участие. Новый хозяин весил сто двадцать килограммов и когда-то был неплохим боксером-полутяжем, что, естественно, отразилось на его внешности. Однако он лишь выглядел туповатым громилой. Туповатый громила не смог бы встать у руля одной из сильнейших в Питере группировок и удержать этот руль в трудные времена очередного передела собственности. Абрек — так звали хозяина — смог. Следовательно, внешность его была обманчива.