— Петя. А тебя?
— Ася. Анастасия… — Она сползла с него, стекла, как медуза с камня.
Ласковая рука зарылась ему в волосы.
— Какое у тебя смешное ушко…
Она гладила Кошатника по голове, нежно, легонько. Так его никто никогда не гладил, и все внутри у Кошатника переворачивалось и выворачивалось, и он понимал, что сегодня с ним произошло что-то невероятно значительное и теперь он уже никогда не будет прежним Кошатником. И никогда больше не будет подстерегать девок в подворотнях, это точняк!
— А я тебя сначала даже немножко испугалась! — призналась ему Ася, когда они уже сидели на веранде ее потрепанной дачки с пятнисто-оранжевой крышей.- Ты был такой… Как будто вправду мог меня убить! А ты мог?
— Мог,- честно ответил Петя.
— А теперь?
— А теперь я убью того, кто захочет тебя убить! — совершенно серьезно ответил Кошатник и увидел, что от этого признания нравится ей еще больше.
— Прости, Ася, но у меня еще дела в городе,- сказал он солидно.
— Тебе надо уходить?
— Да.
— Я понимаю… — Она явно огорчилась.- А может, приедешь вечером?
— Может быть,- пообещал Кошатник.
— Я тут всю неделю буду,- сказала она.- У меня отпуск. Не сможешь сегодня, приезжай завтра, послезавтра… Если меня не будет, я ключик под доску кладу. Или на озеро сходи. Знаешь где озеро?..
Они попрощались нежно и трогательно.
Кошатник был спокоен. Он знал, что вернется сюда вечером. А сейчас, правда, надо сделать дело. Чтобы Колька раз и навсегда понял: Кошатник — не Велик. Кошатник — крутой. И если кому из них двоих и выпустят ливер, то не Кошатнику. И точка!
Кошатник снова сходил в лес, взял то, что собирался взять, и вернулся на станцию. Когда он приехал в город, еще не было пяти.
Глава восьмая
Озерковский реабилитационный центр действительно охранялся не хуже банка. Но Даше и Юре пропуск выписал лично начальник охраны.
Светка лежала в отдельной палате. «Лежала» — не совсем верно. Вместе с женщиной-инструктором Светка делала какую-то хитрую гимнастику. Ребятам пришлось подождать, пока они закончат.
Маленькая палата, стены, разрисованные веселыми мишками и зайками. Светло-зеленый ковер, аккуратно застеленная постель. За ней — открытая дверь на балкончик, правда, сам балкончик забран решеточкой в виде виноградных лоз.
Из динамиков, встроенных в стену над кроватью, лилась мягкая клавесинная музыка.
Светка, испуганный большеглазый зверек, сидела на кровати, забившись в уголок, и вязала крохотные носочки.
— Привет,- сказала Даша, опускаясь рядом.- Как ты?
— Хорошо,- тихим голосом ответила Света.- Очень хорошо, спасибо.
Руки у нее были — одни косточки.
Юра вышел на балкон, поглядел вниз. Внизу кудрявилась зелень и синим колесом лежало озеро. Обод его кишел розово-коричневыми телами.
Даша со Светой шептались минут двадцать, потом тоже вышли на балкон.
— У тебя сигарет нет? — спросила Света.- Очень курить хочется.
Юра покачал головой.
— Ко мне священник приходил. Отец Александр. Говорил, чтобы я не боялась. А я все равно боюсь. Вдруг они придут?
— Их охрана дальше дверей не пустит,- возразила Даша.
— Ты не понимаешь! Что им охрана? Они могут глаза отвести, я сама видела! — Плечи ее затряслись.
Даша обняла Светку:
— Да не бойся ты. Здесь же все освященное, здесь чары не действуют, понятно! И вообще это не чары, а просто гипноз. А загипнотизировать человека можно, только если он сам захочет.
Даша сказала это очень уверенно — и сразу вспомнила, как легко завладел ее волей Дефер. Вспомнила и умолкла.
Но тут ее неожиданно поддержал Юра.
— Да плюнь ты на них,- произнес он небрежно.- Ими уже занялись на таком уровне, что о тебе никто даже не вспомнит. Николай со Славиком — в розыске.
— Ими уже занялись на таком уровне, что о тебе никто даже не вспомнит. Николай со Славиком — в розыске. И притом не только у милиции. И к тому же они, ну не совсем они, а их начальство по дурости подставили бандитов. Ты когда-нибудь видела, чтобы кто-то мог отвести глаза бандитам, которых подставили? — Юра засмеялся.- Легче пулю на лету зубами поймать! Так что не дрейфь, тебя никто не тронет.
— А вас?
— А нас тем более.
В отличие от Даши, Юра искренне верил в то, что говорил.
Первый звоночек Митяеву был, как ни странно, из милиции. Правда — от доверенного человека.
— Николай, может, тебе интересно будет, за Стрельной крутая разборка была,- сообщил прикрученный мент.- Туда сейчас все руководство ломанулось.
— А кто и что — не в курсе? — лениво поинтересовался Митяев.
— Еще не знаю, но мясорубка еще та. Восемь трупов.
— Ого! Кто же это такой резкий? — проговорил Митяев.- И где это было, поточнее… — Он записал координаты.- Ну, спасибо! С меня причитается…
— Ты был прав,- сказал он Ласковину.- Не стоило мне туда ехать.
— А сейчас, я думаю, стоит! — Ласковин потянулся к телефону.- Рустам? Здорово, Ласковин. Ты насчет побоища — в курсе? Откуда знаю? Свои источники. Поедешь? А если я попрошу? Да хоть ящик! За тобой заехать? Нет вопросов. Это как тебе удобней.
— Он сам нас подберет,- сказал Андрей Митяеву.- Говорит: не хватало еще на бандитских тачках ездить!
— Гордый стал! — усмехнулся Митяев.- Начальник! Ты, кстати, его подогреваешь?
— Ростика? Ты, Митяй, думай, что говоришь!