Абдур, надо отдать ему должное, вмиг преобразился в неистовое божество справедливого возмездия, вскинул винтовку и попытался отправить к праотцам лже-проводника. Попытка была безрезультатной: какая-то из электронных систем винтовки вдруг оказалась блокированной, и сухие щелчки осечек злорадно сообщили нам об этом.
В этот момент из Штаба поступил запрос: «Ваше Высочество, как идёт охота? Не требуется ли помощь?»
Очень своевременно…
«Всё в порядке! — жизнерадостно ответило коммуникационное устройство анг-платформы.
Попытка была безрезультатной: какая-то из электронных систем винтовки вдруг оказалась блокированной, и сухие щелчки осечек злорадно сообщили нам об этом.
В этот момент из Штаба поступил запрос: «Ваше Высочество, как идёт охота? Не требуется ли помощь?»
Очень своевременно…
«Всё в порядке! — жизнерадостно ответило коммуникационное устройство анг-платформы. — Норма-ально! Охота что надо.
Ответил МОИМ голосом.
— Ну ничего себе нормально! Немедлен… — начал было орать я, но мой крик заглушил рёв буримодонта. Заврище вновь решился атаковать.
Меня не слышали. Контрольный дисплей продемонстрировал голограф-проекцию довольного жизнью цесаревича. Наследник экскалибурского престола был всецело увлечён охотой… Именно это изображение сейчас транслировалось с платформы в штаб реставраторов: виртуальные я, Абдур и наш предатель-проводник, преспокойно предающиеся прелестям освящённого традицией сафари в громадном «парке» юрского периода.
Мой личный терминал, казалось, умер. Впервые в жизни я пожалел, что у меня нет «суперпробойного» терминала. Насколько я знал, не имелось ничего подобного и у беспечного Янычара. К величайшему сожалению.
— Ты слыхал его голос? — впившись взглядом в электронный прицел винтовки, спросил Абдур. Он подразумевал проводника.
Я согласился: — Да уж… странный голосок. — Но тут же растерянно подумал: «Может, Абдур интересуется по поводу рёва буримодонта?..»
Нет, Янычар подразумевал именно Эзекиля. Второй пилот «Пожирателя Пространства» энергично произнёс несколько слов на неведомом мне языке, и сообщил на косморусском:
— Я такой отмороженный тон и раньше слыхал… Так зомби говорят.
«Ух! Зомбированный сотрудник реставрационной СБ, прикидывающийся проводником! М-да-а!..»
Несомненно, внезапное возвращение законного наследника далеко не всем по нраву пришлось.
…Спасла нас от амбы (безо всяких кавычек!) не винтовка, а именно то, что призвано было нас погубить.
Предатель-проводник в считанные мгновения успел сделать очень многое: отключить ограждение, дистанционно блокировать винтовку… Это мы уже знали. Но первым делом он успел вывести из строя ручное управление платформой и похитить оперативную память автопилота: именно «мозги» были тем серым прямоугольником, что оказался в кармане Эзекиля.
В считанные секунды, отмеренные нам судьбой, не стоило даже и мечтать о восстановлении управляемости платформы.
Которая, лишившись автопилота и сигналов внешнего управления, недоумевая относительно своей дальнейшей судьбы, «приняла решение» совершить посадку. Правда, мозгов у неё больше не было, поэтому посадка больше похожа была на пикирование…
Стремительно падая, Абдур уподобил бесполезную винтовку копью и левой рукой отчаянно метнул её в пасть разъярённому буримодонту.
Мягкой посадки не предполагалось: наш маленький гравилёт, ломая хрупкие ветви деревьев и намереваясь поломать ноги-руки богоподобного и августейшего, просто низвергался в лесные недра юрской планеты. С наследником престола и сопровождавшим его неофициальным лицом на борту. Однако без негодяя-проводника, вовремя сиганувшего за борт…
Вывалившись в сумрак нижнего яруса ти-рэксианского леса, мы обречённо приготовились быть раздавленными, растерзанными и проглоченными, но…
Это снова было явление тени Света.
Пресловутая «мутотень», то бишь.
Рванув, как заправский бегун-спринтер, я, казалось, должен был думать лишь о том, как бы не упасть, но… Но на меня накатило неожиданное понимание: стоит мне пожелать — точнее, очень сильно пожелать, от всей души! — и буримодонт оставит нас в покое. Мы перестанем быть для него потенциальной жертвой, обернёмся призраками в его кровожадном сознаньице, а напрягись я несколько больше, он и вовсе окажется под моим контролем, в моей власти.
Однако, побоявшись превращать двухголовое чудовище в ездовую лошадку, я не побоялся превратить нас в привидений.
Привидений во плоти — ведь лишены телесности мы были только в восприятии буримодонта.
— Я буду его резать… хэ… на маленькие кусочки… хэ… и он проклянёт день… хэ… когда появился на свет… хэ… — часто и тяжело дыша, пугающим прерывистым шёпотом вымолвил Янычар, когда мы отбежали на безопасное расстояние от завра и перешли на шаг.
Вряд ли эти посулы адресовались двухголовому монстру.
— Не сомневаюсь… ха… что всё имело бы именно такой… ха… сюжетный поворот… ха… но где ты будешь его ловить? ух… — тоже задыхаясь, ответил я. — А знаешь, Абдур, что послужило сигналом для включения… ха… зомби-программы? Мутотень. Стоило мне ощутить ЭТО, как что-то сработало и в проводнике. Он не должен был убивать именно цесаревича. Получается, задача его заключалась в устранении… ха… носителя… точнее, единоличного носителя-обладателя Света. Перестраховывались. Свет ведь из рук в руки и по собственному желанию переходит. Раз я «засветился», значит, меня надо убить.