Это явно перебор!
— Совсем охренел? Открывай! У меня груз! Тяжелый.
— Транспортер будет на месте через две минуты. — Четыре стальных лепестка, закрывавшие проход начали расходиться. — Я осведомлен.
— Подслушивал?
— Следил за вашими перемещениями через внутренний компьютер БК. Это не было запрещено напрямую. Я обязан опекать вас.
Н-да, по сравнению с Йесодом — воплощением корректности — мой корабль является настоящим цербером и уникальным сквалыгой. Зря все-таки Удав позволил своим детищам общаться с людьми как с равными!
— Загружайся, и поехали домой! Или меня опять ждет сюрприз? Отправимся куда-нибудь на Альфу или в систему Сириуса, забрать букет цветов для внучки Бибирева.
— Прекратите ерничать, — ответил «Франц-Иосиф», а я представил, как на округлой физиономии древнего австрийского кайзера появилось брезгливое выражение. — Программа полета загружена, двигатели активированы, все системы работают в штатном режиме.
Внутрисистемный прыжок — через двадцать три минуты после отрыва от причала.
— Что? — ахнул я. — Какой-какой прыжок? Нет уж, обойдемся!
— Получено недвусмысленное распоряжение прибыть на «Кронштадт» в течение ближайших двух часов. Перегрузки будут максимально снижены.
— Ох, не я тебя проектировал! Где погрузчик, зануда?
— Перед вами.
Меня легонько ткнул в плечо вынырнувший из шлюза андроид, прежде спокойно почивавший в криогенной капсуле.
— Здравствуй, Сергей. Меня зовут Сигурд, это личное имя. Чем помочь?
«Ах ты сволочь! — Данная мысль относилась к «Францу-Иосифу». — Считаешь себя центром Вселенной? Ну посмотрим, чья возьмет!»
— Вот эту коробку отнесешь на борт? — Я указал на серый контейнер. — Она тяжелая.
— Какие проблемы! — Синтетик усмехнулся и поднял ящик, словно пушинку. — Где разместить?
— Наверху. Буду сам приглядывать, мало ли…
— Ладненько. Тебе кофе с бутербродами сделать потом?
Я онемел. Сигурд вполне по-человечески ухмыльнулся и унес контейнер в комфортабельные глубины корабля.
* * *
Если хотите получить полный набор острых ощущений, попробуйте как-нибудь совершить прыжок через Лабиринт на сравнительно небольшое расстояние в двадцать-тридцать астрономических единиц. Незабываемые впечатления гарантированы.
Что бы там ни говорил «Франц-Иосиф» о снижении перегрузок внутренними силовыми полями корабля, оберегающими хрупкое человеческое тело, в момент входа в Лабиринт мне показалось, что некий великан решил размазать меня по креслу будто масло по куску хлеба. Добавим сюда прочие стандартные эффекты в виде приступа тошноты, мгновенной дезориентации и гудения в ушах. Мы находились в искривленном пространстве лишь одно мгновение, но я с трудом удержал в себе легкую закуску, которой снабдил меня Сигурд. Предупреждали ведь — нельзя есть перед прыжком!
Точка выхода находилась в половине астроединицы от Земли, на торможение и маневры сближения должно было уйти около сорока минут. Самое время поближе познакомиться с «входящим в стандартный комплект» андроидом — чует мое сердце, с этим синтетиком мне придется общаться долго, надо бы узнать, на что он способен.
Сразу выяснилось, что программа общения, заложенная в Сигурда, весьма нестандартна. Удав и в этом случае решил соригинальничать. Никакой привычной чопорности в андроиде не наблюдалось, вел он себя как мальчишка, речь пересыпана сленгом и обычными разговорными оборотами, принятыми только среди людей. По сравнению с Сигурдом компьютер «Франца» выглядел просто-напросто старым пнем, вылезшим прямиком из викторианской эпохи.
— А почему у вас всех имена или германские, или скандинавские? — спросил я, пытаясь загнать обратно подкативший к горлу скользкий комок, образовавшийся после пространственного прыжка. Впереди, за обзорными окнами кабины, сияли звезды. Андроид устроился в кресле второго пилота.
— Надо сказать спасибо Лолите, — ответил Сигурд. — Ты ведь с ней знаком? Девочка в восторге от древнеисландских и норвежских саг, может цитировать Снорри Стурлуссона в оригинале. Так что наше маленькое семейство состоит только из Сигурдов, Олафов, Бьорнов и прочих лиц скандинавской национальности.
— И много вас?
— Тип «Эрвин» — одиннадцать искусственных людей, «Эрвин-II» — восемь.
— Не комплексуешь в присутствии человека обыкновенного?
— А чего мне комплексовать? По большому счету мы с тобой отличаемся только физиологией и строением организма. Мыслительные принципы те же, хотя объем информации, которую я могу усвоить, значительно больше.
— Разговаривал я тут с… в общем, с искусственными разумами «Птолемея». Жаловались, что им тяжело общаться с человеком, какое-то «медленное время»… У тебя тоже с этим трудности?
— Представь себе, нет. Соображаю я быстрее человека, но живу во времени реальном. ИР «Птолемея» совершенно другой, иная ветвь машинного интеллекта. Моя основная задача — помогать человеку и не доставлять ему никаких проблем. В том числе, проблем с общением.
— Это у тебя хорошо получается, — фыркнул я и тотчас отвлекся: на приборной панели за штурвалом начал мигать красный сигнал. — Франц-Иосиф, что стряслось?
— Опасное сближение с искусственным объектом, — ответил корабль и создал трехмерную голограмму. Нам в хвост с разворота заходили три небольших челнока. — Патрульные истребители ВКС Соединенных Штатов Америки «Меркурий-900», наш сигнал государственной идентификации ими принят.