Корабль ничуть не напоминал атмосферный катер и уж тем более спасательную капсулу. Если судить по размерам и форме корпуса он должен принадлежать к классу «малых дальних рейдеров», а двигательные установки недвусмысленно свидетельствовали, что корабль способен преодолевать световой барьер и перемещаться по Лабиринту. Добавим сюда вызывающее невольное почтение вооружение — видны только плазменные орудия в консолях, но я уверен, что за створками люков на фюзеляже скрывается нечто не менее грозное, разрушительное и могучее.
Нет сомнений: это судно двойного назначения, или малый военный рейдер самой последней разработки. Мой справочник не врал — кораблей подобного образца доселе не производили. Корпус напоминает огромную сплюснутую пулю. Трапециевидные и загнутые книзу крылья-стабилизаторы для полетов в атмосфере, в кормовой части четыре киля, расходящиеся от корпуса под углом градусов в сорок — два вверх, два вниз. Окраска черная, с широкими серебряными полосами на носу и по кромке крыльев. Наверху синеют обзорные окна кабины пилотов.
С символами государственной принадлежности я ночью почти не ошибся — корабль приписан к флоту Германской Империи. Более того, судя по золотой короне и скрещенным клинкам под государственным гербом, рейдер входит в подразделение Императорского Лейбштандарта, элитного полка, обслуживающего правительство и Двор.
На носовом обтекателе серебряными готическими буквами выведено: « Kaiser Franz-Josef » — «Император Франц-Иосиф». Точно, был такой, только правил не Германией, а Австрией еще в ХХ веке или даже раньше — не помню точно.
Вот так гостюшки. Хороши дружки у Жерара Ланкло — летают на правительственных кораблях Кайзеррейха, плюют свысока на неприятные особенности нашей звездной системы, благодаря которым замечательный «Франц-Иосиф» моментом может превратиться из шедевра современной техники в груду металлолома, а ко всему этому еще и готовы заплатить кучу денег за услуги обленившегося охотника-любителя, знаменитого только тем, что полтора года назад он умудрился схлопотать от либеральнейшего правосудия Нового Квебека тридцать дней тюрьмы за драку с поножовщиной в «Золотой Арфе». Да и какая это, к дьяволу, поножовщина — так, кожу оцарапал, поставив на место обнаглевшего пьянчугу…
Амели подтолкнула меня локтем, и мы направились к гостеприимно опущенному трапу по левому борту «Франца». Поднялись, прошли через шлюз. Альфа заметно обеспокоилась, когда на несколько мгновений мы очутились в наглухо запертой камере, где вдобавок нас незаметно ощупал красный луч сканера. Меры безопасности, извольте видеть. После чего мы вывалились в коридор.
Неброская роскошь. Стены облицованы настоящими деревянными панелями, на полу бежевое ковровое покрытие, мягкий свет скрытых плафонами люминесцентных ламп. На улице полуденная жара, а здесь прохладно — искусственный климат. Картины, украшающие коридор, не голографические, а рисованные — акварель. Пейзажи, старинные морские корабли, земные животные.
— Ну и где встречающие? — осведомился я, потрепав насторожившуюся Альфу за шею. Амели собралась было ответить, но тут пред наши очи явился один из обитателей «Франца-Иосифа», заставивший меня приоткрыть рот, а собаку заворчать.
— Добрый день! — весело сказал появившийся из-за угла невысокий господин в очках, сразу бросившись пожимать мне руку. — Амели, дорогая, позволь поцеловать еще раз! Ах, какая замечательная собачка! Как тебя зовут? Дашь лапу?
Он нагнулся и протянул руку. Собачка лапу давать категорически отказалась, попятилась и заворчала еще более угрожающе.
— Альфа, тихо! — прикрикнул я. — Добрый день, мсье. Мадам Ланкло сообщила, что вы хотите… гм… меня видеть.
— Луи, я правильно догадался? — Приятель Амели взглянул на меня поверх очков. — Луи Аркур? Вы говорите только на французском или по-русски тоже?
— Конечно, — ответил я. — Второй родной язык. Мои бабушка и дедушка по матери — русские. Из Юргинской колонии. Английский я знаю гораздо хуже, а немецким вообще не владею. Если это для вас важно…
— Вот и замечательно! — воскликнул очкарик. Он вообще вел себя слишком преувеличенно. — Добро пожаловать в наше скромное обиталище! Могу предложить отличное вино, такого на Гермесе нет!
Амели взглянула на меня и исподтишка показала кулак. Я только плечами пожал.
Ведомые невысоким господином, мы направились по коридору в сторону носовой части корабля и вскоре очутились в салоне, по моим расчетам находившемся под пилотской кабиной, — наверх вела винтовая лесенка. Пышные диваны, обязательная живопись, редкие комнатные цветы, бар. Вся техника, включая автоповар, навороченную развлекательную систему и панель мультисвязи, заключена в шикарные корпуса, за создание которых некий неизвестный дизайнер наверняка отхватил немалую сумму.
Эдакий летающий дворец. Так и должны жить императоры и президенты. Удобно, эргономично, красиво. И невероятно дорого.
Я вопросительно посмотрел на Амели, но та лишь изобразила на лице чарующую улыбку с угрожающим оттенком — мол, ничему не удивляйся, молчи и слушай! Тебе все объяснят. Вернее, не все, а только то, что положено знать.